2.30 Заявление для печати (второй вариант).

От гражданина СССР инженера Сокирко В.В.

Как мне стало известно, в некоторых зарубежных средствах массовой информации появились сообщения обо мне, как о "жертве советского режима". В связи с этим я должен сообщить следующее:

Действительно, в январе 1980г. я был арестован по обвинению в распространении клеветнических измышлений, порочащих сов.общ. и государств.строй. Участвуя в редактировании самиздатского журнала "Поиски" и выпуская сборники "В защиту экономических свобод" под псевдонимом К.Буржуадемов и под своей фамилией, я стремился обсудить в узком кругу своих читателей некоторые свои предложения, в том числе о переходе страны к рыночной (буржуазной) экономике и т.д.

Я понимаю, что мои буржуазно-коммунистические взгляды отвергаются большинством советских людей, что, как ни горько это сознавать, я являюсь идейным отщепенцем от своего народа, а мои усилия по бесконтрольному обсуждению и распространению своих взглядов могут быт оценены народом и советским судом, как преступление… Видимо, мне придется долгие годы жить среди презрения и осуждения своих соотечественников. Тем не менее, если суд вынесет мне обвинительный приговор, я встречу его с пониманием и постараюсь отбыть его без обид , как приговор народа. Ведь лучше отбывать наказание на родине, чем жить на чужбине.

Тем более, что в настоящее время, учитывая данные мною чистосердечные показания о себе и данное обязательство не вести впредь деятельности, способной нанести ущерб моей Родине, и семейное положение, я выпущен до суда на свободу.

Вместе с тем я должен заявить, что… если кто-либо зарубежом вознамерится использовать мои работы и имя во враждебных моей стране целях или для ведения психологической войны против нее, то такие действия с моей стороны могут вызвать только осуждение. 11.8.1980г. Сокирко

Р.S. Данное заявление может быть использовано в органах АПН, советской печати и телевидения".

Допрос закончился неожиданно: "На сегодня хватит, а через два-три дня я приду, все будет утрясено и решится".

Разочарованный Витя (он уже настроился, что вопрос об освобождении будет решен в этот же день) был уведен в камеру выжидать эти два-три дня.

Событие 42. Однако ни через три дня, ни через неделю вызова на допрос не последовало. В сильном беспокойстве Витя решил, что эта новая задержка преднамеренная, что его хотят держать в изоляторе до 4 сентября, когда кончается последний срок содержания троих редакторов "Поисков" под стражей, разрешенный Генеральным прокурором СССР, а там – уговорить подписать дело без ознакомления и оставить в тюрьме до суда в обход всех прежних договоренностей и всех его надежд. При этом он мучился сделанными уступками во втором варианте заявления для печати и потому начал готовить заявление, чтобы вручить его, когда Бурцев вызовет для ознакомления с дело, если же вызова не будет, то объявить голодовку.