| предыдущая | оглавление | следующая |
(пл.120 км кольцевой Моск.дороги)
"Заранее прошу извинить за путаную речь, не умею говорить вслух. В КСП пришел в 1973г. как посторонний, лишь как зритель, но проблемы КСП, его гражданского существования меня всегда волновали. В нашей жизни КСП – совершенно особый мир, где почти нет официозной пропаганды, где царит настоящая самодеятельность, духовная самостоятельность. В этом – главная причина популярности КСП. Но уже в 1973 году начались разговоры об альянсе с горкомом комсомола, обсуждения "за и против". Я тогда был сторонником такого альянса, потому что желал долгой жизни КСП, а значит какой-то формы сосуществования с властями, узаконения. И сейчас, спустя 10 лет, не отказываюсь от своих доводов, высказанных в "Письме постороннего", но отчетливо вижу и их неполноту. Вырождение КСП, пошедшего на альянс, а потом и подчинение горкому - род духовной смерти, показывает, что я ошибался. Впрочем, и те, кто ратовал за отказ от альянса, за уход в лес, как Абрамкин, тоже были неправы, и их неправота выявилась еще раньше. Люди, в конечном счете, за ними тоже не пошли. Я помню, как на воскресения Абрамкина сначала приходили сотни людей, потом десятки и единицы…
Но и линия большинства на альянс себя не оправдала. Почему? – Думаю, что причина ясна: при всех технических преимуществах альянса, обеспечивших количественный рост, массовость, КСП терял свою духовную независимость, превращался в род привычной самодеятельности, очередной приводной ремень, т.е. в тот же самый официоз, отказ от которого в свое время и составил суть и основу КСП. Началось самоцензурой песен и программ, кончилось равнодушием и отходом людей.
При этом ни о каком особенно сильном "давлении горкома" я не слышал: процесс подчинения и духовного оскудения шел сам собой, как следствие собственного выбора, без всякой борьбы.
Сейчас мне кажется, я начинаю понимать свою ошибку: большинство трех, кто выступал тогда за альянс, хотели не закрепления гражданственной самостоятельности КСП – пусть через борьбу и трудные компромиссы, а желали простого "освобождения от политики", от проклятых гражданских, социальных вопросов. Они хотели заниматься песней, как таковой, искусством песни ради самого искусства. И потому с облегчением, и без всякого внешнего давления, расстались с открытой оппозиционной песней с уходом куста Абрамкина. Но отбрасывание гражданской, социальной тематики подрывало и главный интерес людей, энтузиазм участников КСП, пафос самостоятельной мысли, смелой позиции.
Вывод: значит, 10 лет назад не надо было отказываться ни от контактов и компромиссов с горкомом, ни от гражданственности, как ни трудно совмещать обе эти линии. Внешне это должно было вылиться в борьбу за сохранение оппозиционной, гражданской линией Абрамкина в КСП, в борьбу за единство КСП. Уход Абрамкина, раскол КСП – вот что было причиной причин. Ведь уход Валерия был не просто уход одного из кустов, а уход открыто гражданской смелой тематики. Этот раскол оказался гибельным как для Валерия (эта гражданственность оказалась без людей), так и для оставшегося КСП (они погрязли в мелкотемье и бессодержательности, в дискуссиях о песне, как искусстве, что многим, в том числе мне – просто не интересно).
Итак, причина нынешнего плачевного положения – наше собственное равнодушие. Уходил Валерий, уходил в смертельно опасную ссору с властью – мы с ним почти не спорили, хотя каждый понимал, что речь идет о наших наиважнейших проблемах, что линия Валерия может завести его к противостоянию и лагерю… Мы продолжали быть равнодушными и молчащими, когда все это случилось. И даже сейчас, когда сам Валерий начал пересматривать свою позицию отрицания, сделал шаг в сторону примирения, вернее, смирения, а ему, несмотря на это, снова дали второй трехлетний срок лагеря, но уже строгого режима по совершенно неправдоподобному обвинению в клевете в среде уголовников – даже сейчас, когда дело находится на кассации, никто из нас не просит за Абрамкина, никого не волнует его судьба… Разве этому можно найти оправдания? А Валерию, убежден, сейчас, как никогда, нужна поддержка и защита. Он снова отверг для себя возможность эмиграции, он пошел даже на публичное признание своих ошибок и пообещал впредь не заниматься самиздатом – только чтобы остаться жить на своей земле. Но жесткая машина наказаний его уже не выпускает – а нам, получается, все равно. Тогда что же нам не все равно? И в чем наши цели?
Думаю, что без гражданских и социальных тем, без самостоятельной и ответственной мысли за общество, без линии Абрамкина КСП полнокровно существовать не может… А формы – неважны…
| предыдущая | оглавление | следующая |
