3.14 Генеральному прокурору СССР Руденко ( о невозвращении изъятого)

8 сентября 1980г. было закончено предварительное следствие по моему дел, а 30 сентября Мосгорсуд приговорил меня по ст. 190-1 УК РСФСР к условному наказанию.

Заканчивая дело, ст.следователь Мосгорпрокуратуры Бурцев Ю.А. твердо обещал мне, что все имущество, изъятое у меня при обысках в 1979-80гг.. и не конфискованное судом, будет мне возвращено в скором времени, "при первой же свободной минуте". Однако прошло уже более трех месяцев, обещаний, телефонных разговоров, даже конкретных вызовов, прежде чем Бурцев Ю.А. решился выдать мне: две сумки, газетные вырезки, том Плеханова, пару телефонных книжек жены и еще нескольких предметов… - это все!! В течение 4-х обысков было изъято 4 пишущих машинки, около 4 мешков с литературой, в том числе много книг художественных, фотографий архитектурных памятников, путевые и личные записи и т.д. – сотни наименований. На суде же было конфисковано только две мои пишущие машинки и 6 моих сборников "В защиту экономических свобод". Все же остальное Бурцев оставил в прокуратуре, вновь обещая, что в будущем "может быть, что-нибудь вернет", а может быть и нет – вдруг мои две машинки и иное имущество окажутся нужными для будущих процессов. Одни материалы Бурцев отказывается вернуть, поскольку его не устраивает их содержание, другие – потому что к ним причастны неугодные ему люди (например, осужденный одновременно со мной В.Абрамкин), третьи – просто так, на всякий случай, т.е. по откровенному следовательскому произволу.

Думаю, что это не мелочь: демонстрация произвола, пренебрежение к выполнению законных требований и собственных обещаний чрезвычайно дискредитирует следственные органы, советское правосудие в глазах всех, кто сталкивается с подобными явлениями, толкает их на протест и противостояние. Самый известный для меня пример – В.Абрамкин, который именно после своих безуспешных попыток добиться справедливости и возвращения незаконно изъятых у него машинки и материалов пришел к выводу, что никакие нормальные отношения со следственными властями невозможны. Думаю, что как раз в интересах властей, чтобы в обращении с диссидентами особенно тщательно выполнялись дух и буква закона.

Предварительное следствие по моему делу проходило достаточно долго, я давал исчерпывающие показания по всей своей деятельности, часть из написанных и распространяемых мною самиздатских материалов (например, сборник "В защиту экономических свобод" №7) следствие не включило в обвинительное заключение, видимо, не признав их преступными или по иным, неизвестным мне причинам. Важно, что никаких оснований отказывать мне в выдаче моего имущества, ссылаясь на то, что оно еще может пригодиться в качестве вещественных доказательств в будущих делах (наверное, против меня?), у следствия нет.

Я уверен, что ст.следователю Мосгорпрокуратуры Бурцеву Ю.А. известна ст. 171 УПК РСФСР: При производстве выемки и обыска следователь должен строго ограничиваться изъятием предметов и документов, могущих иметь отношение к делу" – и, тем не менее, он нарушал ее неоднократно. Также ему, конечно, известна ст.86 УПК РСФСР, что при разрешении уголовного дела "вещи выдаются законным владельцам", он и ее нарушает. Эти действия существенно нарушают охраняемые законом мои права и, следовательно, Бурцев Ю.А. виновен в превышении власти по ст. 171 УПК РСФСР.

Прошу Вас дать указание расследовать это дело и обеспечить выполнение закона, вернуть мне изъятое имущество. 14.12.1980г.

Событие 59. В начале декабря Вите рассказали, что среди московских диссидентов ходит "Открытое письмо Сокирко (К.Буржуадемову) " С.В.Калистратовой с приложением Витиного заявления в АПН 24.10.1980г. Сначала нам с трудом верилось, что можно пустить в самиздат это заявление, хотя Витя отказался, а АПН так и не опубликовало, что можно выступать с Открытым письмом к человеку, который не может выступать открыто, да еще не посылать ему этого письма лично.

Я сама позвонила Софье Васильевне. Оказалось, она просто не имела нашего адреса. 10 декабря от нее пришло заказное письмо с ожидаемым текстом и личной запиской, заканчивавшейся так: "Лиля и Витя, надеюсь, что личные наши отношение из-за этой полемики не испортятся?" Была приложена также копия заявления в АПН от Калистратовой С.В., в котором говорилось:

24.10.1980г. В.Сокирко, бывший соредактор свободного дискуссионного московского журнала "Поиски", передал в Ваше агентство заявление для печати… Прошу опубликовать в тех же органах печати, в которых было (или будет) опубликовано заявление Сокирко, мое открытое письмо, адресованное Сокирко.