предыдущая | оглавление | следующая |
Но в своих последних доводах я был практически одинок. Ни у кого не было потребности в компромиссе, в диалоге с властями. На меня, возможно, смотрели со стыдом и жалостью, как на редкий в этой среде пример колеблющегося человека. А ведь в то время я уже сам был обвиняемым, ожидал суда за отказ от дачи показаний и ещё не думал менять своей твёрдокаменной позиции. Но чувствовал себя осуждённым скорее среди друзей… Мы как будто говорили на разных языках.
Своеобразным оправданием получились его
предыдущая | оглавление | следующая |