| предыдущая | оглавление | следующая |
Публика была благожелательная. Очень симпатичен Адис (похоже, поляк). Он реставратор. "Мангышлак" его потряс. На ближнее воскресенье Лёша заказал "Крым", на следующее "Москву". Сколько ещё проживут диафильмы? У меня нет уверенности, что я смогу их уберечь.
Утром, вернее до 4-х часов работала с Юрой, на будущее. У него появилась интересная идея, кажется, осуществимая.
С трудом отпустил меня начальник. В пятницу он поймал меня убегающей в рабочее время и заставил писать объяснительную записку. Но поскольку научную работу всё же делать надо, то какое-то время он меня ещё должен отпускать в библиотеку.
По порядку никак не получается писать. Ну, хотя бы о главном. Каждое воскресенье показываю диафильмы: в прошлое - "Крым", в это, 17.02 – "Тянь-Шань", "Калининград" и "Эстонию" (для Оли-Сашиной компании). Посмотрела на их Льва – симпатичный. Они реагировали сперва ошалело, потом живо. Хотят "Ленинград". В ближайшее воскресенье должна быть “ Москва”.
Зазвал к себе Саша Б., сочувствовал, предложил существенную помощь.
Получаю деньги от сочувствующих, хотя и отказываюсь. Решили с Тёмкой купить магнитофон, чтобы отдать Оле – её, но нет в продаже.
Скучаю ли я без тебя?… Любой намёк на тебя мог бы сильно ранить, но не пускаю я его внутрь. Вот только в воскресенье пошла на лыжах на тот берег и стало очень тоскливо. А к маяку я без тебя не пойду. Это совсем невозможно. Иногда всё же реву.
Скоро месяц без тебя. Пишу на работе. Сегодня бурно, с большим столом прошёл день рождения Лены, но ей не удалось превзойти Валю, которая неделю назад устроила нам такой роскошный стол, особенно разнообразным было сладкое.
Звонил Лёня. Он всё собирается в гости. Спросил, бываю ли я дома по вечерам. Я сперва ответила: "Да", а потом: "Редко". Лёня тут же решил, что я ударилась в загул, я не отрицала.
Ну, в общем-то, я не скучаю по нашим туристам. Вот когда Глеба долго не вижу, скучаю. Поразительно, что я к нему привязалась. Наверное, за почтительное к тебе отношение, за желание разобраться в ЗЭСах. Как будто ты ушёл, а твоя духовная часть, не вся, а контуром, осталась и как-то выражается в Глебе. Я отчитываюсь ему, жду и получаю от него советы, доверяю его разумности. Мне хорошо и покойно в его обществе. Вообще, моё отношение к нему, наверное, соответствует отношению сестры к младшему брату (не было у меня младшего, а, возможно, так и любят младшего, но уже взрослого брата) - с уважением, со страхом за его жизнь, с желанием сказать ласковое слово, погладить по головке…
Регина назвала меня "счастливой женщиной" после того, как начала говорить, что был не прав, послав письма, а я ответила: "Чтобы он не сделал, он всегда прав". Я и в самом деле так считаю, хотя ты иногда и бывал не прав, но по мелочам.
Сегодня отправила маме письмо. Она звонила и про тебя уже знает. Но поскольку я разговаривала очень мирно, то к концу разговора она, кажется, успокоилась и просила писать.
Приехала мама. Без предупреждения. Было видно, что наводить порядок. Первые её слова после поцелуя: "Ну что я тебе говорила?" Я же ответила сразу: "Если ты приехала, чтобы мне это сказать, то уезжай завтра обратно". Она расплакалась и ушла обиженная в Галину комнату. Через полчаса на кухне она всё же продолжила разговор, который мне везла. Но, когда она назвала тебя "предателем", я взорвалась, как не взрывалась, наверное, никогда: "Не смей оскорблять Витю, а не можешь, так уезжай завтра же". Она была поражена тоном, реакцией. Снова расплакалась, что выгоняю, потом позвала Валю и плача стала ей выговаривать: "Ты умная, но хитрая, за что я тебя не люблю. Почему ты говоришь, что Лилька живёт правильно, а сама своего мужа в эту яму не толкаешь?" Валя ответила хорошо, а признание в нелюбви для неё не новость... Из Валиного спокойного разговора мама узнала о "Прошении" Брежневу и как-то сразу успокоилась. Оставшуюся часть вечера мы очень мирно разговаривали. Она собирается съездить в Новомосковск. Мне было бы удобней, если бы она поехала в воскресенье, т.к. вечер с “Московскими церквями” я не хочу отменять. Почему-то думаю, что отнимать диафильмы они у нас не будут, просто запретят мне их показывать. Что тогда делать?
С мамой решила твою-мою тему не обсуждать, отказываться. Она поняла, что я и выгнать могу со своей территории.
А ведь мама приехала не с пустыми руками: пирог, кекс, печенье, банка абрикосового варенья тебе. Сегодня утром она мирно спрашивает меня: "Ты к нему ходишь? Варенье туда можно?" Это так по-человечески!
Господи, неужели мама так с мозгами набекрень и доживёт до смерти? Вчера: "А у нас какие следователи? – Лучшие в мире!”
Всё, бегу домой, уже почти 10. Отсюда мне скоро придётся убраться совсем. Боится хозяин – мне ещё разрешает, а Глебу нет. Ничего не попишешь, и за то спасибо.
Хлопцы фотографируют “Дневники”, но, наверное, только плёнку тратят, т.к. щёлкают по одной страничке, а их около 2 тысяч. Ну, куда такое денешь? Надо бы по 4 стр. в кадр. Кажется, всё. Вернее, всё писать я боюсь. Поразительное желание помочь!
Вернулась я вчера около 11 ночи и застала Зою с Юрой, а Саша с Аней и ещё с кем-то, и Глеб были раньше. Не дождались, естественно. Саша с Аней навезли полный воз еды, Анюте красивое платье от своей дочери. Мама их сначала шуганула, но Валя и Тёма увели их в Тёмкину комнату и там поили чаем. Я определённо решила сказать маме, что её планы пожить у меня, пока брат будет устраиваться в Новомосковске, не поддерживаю. Сегодня бесцеремонно сообщила ей про вечер с диафильмом и спросила, не хочет ли она куда поехать, ведь есть куда. На что она громко ответила, что делать ей там нечего, а она останется и посмотрит моих гостей в последний раз. Не откинула бы она фортель.… Нет, не буду я с ней церемониться, не хочу, чтобы она у меня жила. Без её помощи я легко обойдусь, зато тягот и нервов – на целый воз.
Ещё только полчаса сегодняшних суток, т.е. воскресная ночь. Я помыла посуду, убралась и хочу немного отчитаться. Показывала сегодня “ Москву”. Народу было много-много (за столом не уместились). Только на втором чае, когда многие ушли, поговорили, в основном о религии. Кульминацией вечера было мамино выступление. Она выдержала все три части, а потом произнесла слово – требование, чтобы никто больше к нам не приходил, чтобы пожалели детей. Народ опешил, возражения были робкие. Уходя, однако, все спрашивали, когда и что в следующий раз. Зоя К. сказала, что ей теперь ясно, откуда у меня столько энергии. Речь мамина была подготовленной, со страстью и угрозами…
Только что позвонил брат Володя. Хорошо говорил, по-человечески. Сообщил, что слышал о твоём освобождении. Пожалел меня.
Новостей хороших мало Глеб говорит, что тучи сгущаются, много вызовов, даже по его телефонной книжке. Успехи мои пока неощутимы, но я как та активная лягушка не теряю надежды. А народ вокруг славный, добрый и внимательный.
Вчера к 3 часам ходили к Галиной подружке на детский концерт. Алёша убежал со своими друзьями, и мы его не нашли ко времени выхода, мама отказалась, т.к. утром водила малышей в церковь и устала. Девочки очень хорошо играли, потом был чай, перед этим настольные игры. Сожалели, что нет тебя. Галя сказала, что ты приедешь во вторник. На обратном пути Галя впервые спросила, за что тебя посадили. Путь наш был короткий, и я не смогла много объяснить. При любой возможности продолжу.
Алёша явился домой через полчаса после нашего ухода, перемазанный в смоле. Тёма его до конца не смог отмыть. Тёме он признался, что курил. Может, наврал. А если нет?
Ставлю год на газетных вырезках с грустной мыслью, т.к. ни в этом году, ни в следующем ты ещё не сможешь приготовленное для тебя прочесть.
А теперь отчитаюсь за прошедшую неделю. Сегодня суббота. С утра сходила по магазинам, пробежала три круга на лыжах перед домом (Москву-реку уже прорезал ледокол), приготовила еду, подмела. В доме тихо, только что пришла раньше времени Галя и сразу села за пианино. Детки у Володи и Лиды, вчера их забрали. Всегда беспокойно, как они буду себя вести, но, сознавая, что детям нужно мужское общество, да и ценя возможность посидеть в тишине, я всё же не сопротивляюсь приглашениям. Мама считает деток слишком балованными, да и кто-то из воспитателей так их назвал. Не знаю, где грань между избалованностью и раскованностью. Может, большое количество гостей и поездки их дезорганизуют, развинчивают, а может, всё же они дают им больше пользы, чем вреда? Надеюсь…
Галя сейчас играет на домре – до чего хорошо, свободно, с удовольствием! Конец не получается, но она его добьёт.
25февраля маминого дня рождения не было. Накануне вечером мама меня встретила, не поднимая глаз, ну я и не стала заикаться о праздничном столе. Утром же она стала рано собираться, чтобы поехать в Новомосковск. Город ей не понравился, голодный и переезжать туда она зарекается: "Пока квартиру не дали, никуда не поеду, а тогда уеду от вас всех на Кубань". И в слёзы. Мне после таких слов её жаль. Но ведь не переделаться ей, и мне невозможно с ней жить.
После её отъезда, во мне опять открылись тёплые чувства к ней – ведь столько она выстрадала! Я поревела сейчас, прощаясь с ней. Она сказала, что писать не будет, пока я не пришлю письмо с раскаянием и сообщением, что стала другой. Я всё плачу и плачу, как по неживой. Что это такое? Почему мне так горько? Почему так жестоки люди друг к другу? Почему я не могу смириться с ней, терпеть её нападки, чтобы скрасить её безрадостную старость? В её жестокости отражается моя. Родные и такие далёкие, неспособные договориться. Ведь я образованней и умней, почему же я не могу её уговорить, убедить? В разговоре с Сашей она услышала фразу "когда власть сменится, Витю будут очень уважать" так "когда власть сменим". "Воинственная невежественность" – в эту категорию входит мамино отношение к жизни и к нам. Но почему мне не удаётся отделить её "воинственную невежественность" от её человеческих качеств? Наверное, потому, что я слышу непрерывные попрёки в неправильном воспитании, в плохом хозяйствовании. Она дёргает малышей, и Алёша ей стал грубить, даже не захотел проститься. И Тёмка, бессовестный, забыл.
В среду я пришла, когда мама спала. После работы у меня был деловой визит, и я мчалась домой, потому что должен был прийти Витя С., чтобы, переночевав, утром занять очередь к окошку передач. Я боялась, что мама его выставит. Но он приехал полдвенадцатого, и мама обнаружила его только утром. Я отказывалась от помощи, но Витя не уступал. Очередь была не такая уж большая. В следующий раз мне разрешили прийти 27–го (28-го санитарный день), а не 31-го в понедельник. Но ты бы видел, каким королевским кивком получила я это разрешение. Витя уговорил меня отнести топлёное масло, но его не приняли. Мы срочно помчались за простым. Как-то ты с ним обойдёшься? Но пока холодно, может, сможешь сберечь или с кем поделишься, у кого в другое время передача. Ручку и бумагу не приняли. В очереди сказали, что в Бутырках всего две камеры по 49 человек для подследственных. Если для вас не сделали исключения, то двое из вас, по крайней мере, должны быть вместе. Всё легче.
В четверг на дому допрашивали Зою. Допрашивал КГБ-шник и предрекал тебе 70-ую с её 12 годами. Сказал, что ты злостный антисоветчик уже 20 лет, что в твоих работах под своей фамилией - ещё ничего, а под псевдонимом – сплошная злостность. Говорил с напором, зло, с вымоганием. Зоя только что и смогла противопоставить ему фразу о твоей "кристальной честности". Допрос, как я поняла, она выдержала достойно.
Вчера была у Гр. Сол. Он почитал черновики своего сообщения о тебе. Сообщение мне понравилось, хотя и удивили сбои на себя, но ведь это оттого, что он очень лично переживает твои проблемы. Например, рассказ о вводе рыночных цен, которые обесценили бы его пенсию вдвое, с чем он согласился бы ради страны, я с начала восприняла с недоумением, но потом поняла, что у тебя есть такой авторитетный последователь в экономических проблемах. По моему, никто из наших друзей так бы не высказался. Ещё было длинное отступление, я не запомнила. Хороший был вечер. Гр. Сол. просил возражений и охотно их выслушивал, а твою суть он, кажется, постиг глубже меня. Мне стало жаль, что я не понимала твоего напряжения последних дней, что не любила крепко-крепко, не говорила помногу, не ловила слов.… Но меня утешает, что я тебе достойная подруга. Пусть не всегда понимала, недостаточно ценила, не почувствовала в ту злополучную среду, что долго не увижу тебя. Всё же не заедала и дала расцвести твоей душе.
Рассказала им забавный случай из нашей жизни. Тёмка всем говорит, что у него родственники украинцы и русские, один папа как еврей. И вдруг предлагают единовременное пособие от фонда помощи еврейским детям – "специально детям Сокирко". Я, конечно, отказалась (пишу это возможным непрошеным читателям).
Гр. Сол. был у Бурцева (перед ним был Копелев). Чётко объявил своё хорошее к тебе отношение и как-то очень правильно объяснил твою экономическую программу: НЭП ленинский по примеру Венгрии. И что в тебе нет злобности, а одна страстность в защиту своих позиций.
Закончу, а то пишу очень долго. Да, Витя С. сожалел, что ты не пожелал обучиться способу передачи своих записей из тюрьмы. Сам он настроен очень деловито.
Бурцев через Катю пригласил меня за доверенностью в ближайшее время. То ли его торопят? Я без бумажки, да ещё не первой, не пойду. Катя ищет адвоката. Это трудно. Просила я и для тебя. Постоянно возвращаюсь к магической цифре 12, из которой тут же отделяю 5, надеясь каким-то образом всё же жить в основном с тобой, а домой приезжать проведывать. Через 7 лет Тёме будет 24, Гале - 19, а малышам - 12.
В понедельник концерт КСП устраивают в Валерину и твою честь. Петь будут оботфортовские барды и прочие поэты тоже будут. Почётно. А мама твердит: "Друзья до чёрного дня". А сама и в чёрный день не помощник. Она говорит: "Я не считаю, что с вами произошла беда, вы к этому готовились и шли". Правда, нет беды, есть горечь разлуки, страдания за тебя, что тебе тяжело, страх за себя – уцелеть надо: ни под машину, ни под мясорубку не попасть, чтоб детей вырастить.… У всех сложности, пришла теперь наша очередь страдать. Я-то это делаю в лёгкой форме, а каково тебе?
Ну, надеюсь, ничего не забыла. Вечером, если не будет гостей (собирались трое), съезжу за “Арменией” на завтра.
Этого дня прошёл только час. Закончился диафильмовский вечер. Я даже не устала – “Армению” показывать легко, но как всегда трудно вести разговоры.
Пришло письмо от мамы. Вот оно:
“Здравствуйте, все! А с Алёшей не хочу здороваться – он со мной не прощался, Ане носочки довязала, скоро пришлю. И ещё чего пришлю, Алёше не дам. Вчера я смотрела передачу про женщин. Какие есть умницы наши женщины! Когда, Лиля, ты поступила в Бауманский институт, ты мне писала так: "Какая же ты умница, мамочка, что научила меня любить науку! Если бы ты знала, какие здесь преподаватели! Я только читала о них, а теперь они преподают мне и другим. Мамочка, я тебя всю жизнь буду благодарить и никогда не забуду". Хотя это письмо у меня кто-то украл или отец, или ещё кто, но я его читала несколько раз и запомнила на всю жизнь. И всю свою любовь к тебе и Володе несла все годы и надеялась на твою силу, ум тот, которым ты обладала, и всегда верила, что ты будешь среди тех женщин, которых я вчера видела. Но получилось совсем наоборот, окружили тебя не те люди, не те, с сияющими лицами женщины, а те, которые несут мрак и ненависть к окружающему. И тебя, такую умницу, превратили в дуру. И мне так хочется стоять рядом и кричать: дура, дура и друзья твои дураки все!
Как мне тебя жалко, что ты превратилась в мутную женщину, а не в тех цветущих и радиевых
(излучающих радость, - мамина терминология) женщин, которых я видела 8 марта. А ты бы могла. Прочитала твоё письмо и узнала, за что Виктора забрали. Вам оно нужно? Ваше дело - работай и исполняй свои обязанности с чистой совестью... А за теми границами есть люди, которые тоже исполняют свой долг перед родиной, наши защитники. Вот они-то пускай и распоряжаются. Надо послать войска или нет. А вы никакого на то права не имеете. Если вас поджигают наёмники из-за рубежа, то вот я, тёмная женщина, но знаю, что ничего у них не выйдет. Своей дурной головой подумали бы – да как же так не защищать своих границ?!Вот со всего прожитого тобой и мной я вкусила твою благодарность. Спасибо, благодарила за всё то, что в начале письма я писала тебе. С такой злостью гнала меня и за что? За ту правду, что я знала, что когда-либо, а всё же случится? Что вместо спокойной старости ночами не сплю? И Галю эту бедную замотали делами. Не хочешь подумать – у неё своя будет жизнь. Ты б лучше детям больше внимания и к опрятности приучала.
В общем, спасибо за приём. Ни одного отпуска не использовала, как люди. Сколько раз путёвки предлагали, а я отказывалась: нет-нет, мне надо к дочери съездить. Всегда я отвечала любопытным: а кто же поможет, как ни мать. И сама так считала, что поступаю правильно, что еду помочь. А вы переучились и простых правил не знаете.
Галочка, учись хорошо, отлично, бери всё, что тебе в твоей жизни нужно. Мне не понравилось, что ты сказала: не хочу быть отличницей. Это нехорошо. Лень это страшное, один раз заленишься, а потом ещё захочется. Учись, счастья тебе, успехов во всех делах. До свидания. Всем здоровья и счастья. Целую. Мать 9.3.80”
Ещё целая неделя прошла. Воскресной ночью я не смогла сесть за письмо, не смогла даже помыть посуду, т.к. накануне не спала, была у “земляночников” в лесу, и пели они для меня в твою честь всю ночь.
Теперь новости за неделю. Был в понедельник концерт КСП. “Звёзды” – Мирзоян, Бережков, Луферов, Долина не явились по разным причинам. Пели “звёзды второё величины”. Некоторые из них ничего, но всё же мешает не преодоленная сложность стихов. Зато было очень приятно услышать в самом конце Володю Турьянского – озорного, талантливого, неглупого. После концерта меня провели в артистическую, где поили чаем, и Володя пел ещё. Я благодарила и кланялась. Жаль, что Кати не было, у неё заболел Алик. Концерт ничем не выделялся, только концом, да и то в артистической. Молодцы ребята, главное – дело доброе. Можно было подумать, что ты целый месяц работал...
А во вторник была лекция Померанца, но я не пошла, т.к. должна была придти Регина, да и полдня я провела в побегушках. Первое – решительное дело – как сейчас выяснилось, не удалось. Второе (религиозное), кажется, закончено в этот понедельник и больше от меня не зависит.
Утро среды провела, как обычно, в работе, сегодня надо оттуда съезжать. Больше меня там терпеть не хотят. Каким получится новый приют, не знаю.
Напрочь не помню, что было в четверг. Пятница была предпраздничной. Мужчины отдела подарили нам большое овальное зеркало и устроили концерт с пением под гитару. Мы были тронуты. В тот же день у меня была большая за две недели стирка, а потом мы поехали к отцу поздравлять Т.П.
8 марта с утра уехала в лес. В понедельник утром была у Саши Б. Вчера заболел Алешик. Сегодня он уже не лежит и просит есть. Сейчас чистит картошку. Галя пришла рано из школы, я её сейчас покормлю и уёду в РОНО, на работу и дальше. До свидания. Совсем неожиданно написалось “до свидания”. Как будто заканчиваю письмо. Когда оно будет наше свидание?
Воскресенье. Полдень. Говорит только радио. Галя ушла с Дашей в музей Ленина. Ей всё равно, куда идти. Тёма на 2-ом туре физической олимпиады МГУ, мечтает попасть на 3-ий. Детки у Жени и Люси. Через шесть часов придут гости. С утра было рабочее время и ещё будет. Выспалась, вчера заснула в начале одиннадцатого, даже не успев переодеться на ночь. Так что с утра было рабочее настроение, можно считать, вчерне я с возложенной на меня работой покончила. Теперь можно отдавать её в руки мастера…
В среду я сделала все дела, получила твои фото и даже застала дома Наташу. Она теперь регулярно приходит по средам, когда я дежурю, и помогает.
В пятницу вечером, после ухода Жени с детками, я пошла звонить и достала письмо из прокуратуры. Тут же прочла. Сперва только радовалась, что весточка от тебя. Потом уже с Тёмкой читали и выяснили много невесёлого. Почему-то было написано, что вторую передачу ты не взял (сопроводиловка была напечатана 29.02, т.е. на другой день после передачи, правда, письмо отослано только 10.03). Возможно, ты отказался не только от передачи, но и от разговора с ними. Потом мы стали огорчаться, что ты отказываешься есть калорийную пищу. Ведь тогда прошло только три недели, у тебя ещё были силы, а потом их будет меньше, начнутся болезни. Зачем ты так? Ты бы мог догадаться, что я не трачу денег на эту чёртову колбасу. И вовсе не дорого ты мне обходишься... Не нужна такая жёсткая экономия. И нет твоей вины перед нами. Мы все тоскуем по тебе. Детки про тебя спрашивают, Аня отложила тебе две конфеты, а сухари, приготовленные тебе, не просят. Алёша время от времени просит позвонить тебе.
В воскресенье было не очень много народа на "Украине", но почти поучился разговор и про Украину, и про искусство.
Вчера была у Гр. Сол. Он закончил про тебя писать, сегодня отдаст в печать. Получилось по-померанцевски густо. Очень хорошо мне с ними. Они тебя любят и ценят, и я с ними могу говорить не скрываясь. Ругали тебя за отказ от передач: не ешь, мог бы отдавать коллегам, как ты изящно выразился. Гр. Сол. посоветовал покупать яблоки замухрабистого вида. Хорошо, что ты не знаешь, что лук, чеснок и яблоки я покупаю тебе на рынке. Дали мне денег на передачи – так ты их разжалобил письмом. Стыдно брать было. Люди думают, что мы бедные аж дальше некуда. Не бедные. Сам знаешь, что на книжке есть. Но может, ты провидишь мою "отставку" и уж тогда бедность? Или общее обнищание? Или свой 7+5 срок? Страшно про всё это думать. Но я уже давно уверовала в то, что ты обладаешь даром предвидения, которым ты боишься меня пугать, а я боюсь невысказанного. Гр. Сол., может, "достанет" адвоката.
Утром я получила от Гр. Сол. 13 страниц о тебе и отдала их результативным людям, съездила на рынок и вернулась домой. Юра Д. ещё не отказал совсем в помощи, но готов делать только минимум. Он поразился, например, что мои вставки не напечатаны. Написанное от руки он просто не умеет читать. Пижонство! Подборку писем он до сих пор не читал, потому что плохо видно. Я не удержалась сказать, что Гр. Сол. не только её прочёл, но и процитировал. Юра уже забыл, что сам просил вставки для сведения, а когда я говорила, что не уверена в их качестве, он ответил, что напишет сам, мол, нужно только с чего. А сейчас речь идёт только о правке.… И вообще, у него своей работы много.… Но ведь не тянула же я его за язык. Или, может, он не ожидал, что я так цепко ухвачусь за его предложение? Наверное. Нет у него на деле ощущения значимости твоих работ. И вообще всё здесь обрыдло. Так что, ты как патриот, для него анахронизм. Сказал, что за океаном напечатано твое “Прошение”. Не будет ли тебе от этого хуже? Очень я боюсь, что они разберутся и оценят тебя в полной мере. Ты ведь понял самый главный недуг, а лечить его не хотят. Им нужно только о нём не говорить. Глеб показал полстолбца в “Альтернативах” про тебя. Соня могла бы перевести, но пришли они поздно, когда я уже начала показывать диафильм.
В четверг я торопилась домой, полагая, что Лёня придёт. На карточке потом исправляла 16 на 18. Плохо получилось, грязно, а у нас проверки. Двух сотрудниц наняли по 130 руб., чтоб они стояли около часов и проверяли, как мы отбиваемся. В среду я отбивалась за Олю прямо при этой сотруднице. Теперь и милиционеры смотрят, и уборщицы, и лифтёры. Чёрт те что! Как я дрожала, но не отбить карточку было нельзя, Оля ведь рассчитывала.
М.И. сообщила мне жуткую новость, что Игорь Губерман осуждён на 5 лет. Прокурор сказал, что хотя преступили закон те двое, но действительный виновник Губерман, т.к. он дал им денег взаймы. Надо переспросить у Таты. Я ей звонила и насчёт адвоката. Её не пойдёт, но она обещала его спросить о других. А сегодня у неё свидание с Игорем – разговор через стекло по телефону. Боже мой, даже нельзя будет к тебе прикоснуться! Какое изуверство! Вечером буду ей звонить. Свидетели, т.е. "члены синдиката", как их называли на суде, признались адвокату, что им прямо сказали: дадите показания на Губермана – уменьшим срок и дали по 2 и 3 года (один имеет 27 краж). Адвокат обескуражен очевидным неправосудием.
Сегодня самый горестный день, хотя и была в нём уравновешивающая новость – мне нашли адвоката. Сейчас 7 часов вечера, а у меня до сих пор горячие глаза. С утра после выхода из приёмной, где у меня не взяли для тебя передачу, я просто ревела в три ручья. Зашла в какой-то подъезд и ревела до решения: пойти к 3 часам к начальнику тюрьмы и попросить передать тебе записку: "Как ты можешь так обижать меня и наших друзей? Разве ты не понимаешь, что передача мне ничего не стоит? Мне нужно только её сдать. Мы вполне обеспечены, обласканы друзьями и только по тебе скучаем".
Но не будет тебе такой записки, потому что пошлю, наверное, заявление Бурцеву или начальнику тюрьмы. Мне бы надо сегодня об этом поговорить с адвокатом, но она ещё так мало тебя знает. Лучше советоваться с друзьями. Сейчас я позвонила Зин. Алексеевне., поблагодарила за адвоката. Сильва Абрамовна Дубровская была адвокатом на суде Щаранского. Родные, правда, требовали американского защитника, но отзывы о ней самые высокие. Да ведь ты же сдуру можешь отказаться!!! Не смей, заклинаю! Неужели у тебя не хватит ума понять, что на адвокате нельзя экономить? Эта та самая “крупная вещь”, для которой и лежали наши деньги.
Заехала к Саше Б. Он подсказал мне мысль, что я должна тебе довериться, ты лучше знаешь. Я всегда так и делала. Но ты-то сейчас не знаешь, что у нас материально хорошо, а твои преследователи знают. Они это даже Жене сказали. Так что они тебе просто не верят. Сейчас поговорила с Катей, она передала мне совет Саши Л., чтоб я написала тебе письмо через следователя и прямо в тюрьму. Завтра напишу. Сегодня нет сил.
Вчера они все: Катя, Соня, Витя, Глеб, Ася, Саша были во Владимире, где осудили к 5 годам ссылки М.Ланда. Ещё одного распорядителя фонда отстранили. Витя рассказал о доброжелательном отношении местных, приглашали пить чай.
Нужно много записать. Сегодня мы с Тёмкой пытались сдать тебе всю ту же передачу – ведь ты отказался принимать от меня. Но оказалось, что на углу твоего заявления начальственный зелёный фломастер начертал: передач не принимать. Это значит - ни Тёма, ни отец не смогут обойти твой запрет. А я строила планы…хотя бы на отца. Ну, зачем ты это сделал? Очень жалко, что не дописала в письме, что послала Бурцеву про это. А может, и не входило в твои планы полностью отказываться? Бурцеву я послала для тебя письмо и ему заявление (заявление моё Глеб переписал, потому что оно было недостаточно корректное). Глеб приходит очень редко. У него вокруг болезни и дни рождения. У близкой знакомой в Одессе - цирроз печени, умирает. Оказывается, что сын Юрия Гримма тоже болен циррозом уже пятый год. Ужасно! Я с Соней Г. сегодня встретилась в приёмной. Если он не выживет, то каково будет Соне? Сегодня она мне понравилась больше, чем первый раз. Как мы с годами становимся похожими на своих мужей!
Мы с Тёмой ходили на приём к начальнику, но принимал не он, а некто Авдеев Владимир Иванович. Вполне доброжелательно разговаривал со всеми, но я его завела, потому что завелась сама. Именно он показал мне зелёный угол на твоём заявлении. Сейчас жалею, что не посмотрела дату. Очень быстро он помахал им перед моим носом и начал прощаться. Я орала, что буду жаловаться, потом, за дверью, понятно, опять ревела. В общем, стоит мне твой отказ гораздо дороже, чем заботы о твоих передачах.
Вчера было воскресенье, и я с 11 до 7час хорошо поработала у очень симпатичной хозяйки. Приятный день и разговоры в обед и при моём уходе. Детки были у Там. Петр., пришли за час до меня и сразу легли спать.
Утром мы побегали с детками и Тёмой (Галя отказывается, говорит, что болит бок, когда бежит). И в субботу бегали. Было тепло и солнечно. И сегодня тоже. Вкусный весенний воздух...
Про Женин визит пока не буду. Травят его, втравливают.
В прошлую субботу после базы (заработала два отгула, хотя кончили в 12.20) заехала к Ир. Вас. Она после операции (сетчатка отслоилась) пока ещё не читает. Как всегда, ровна и приветлива. Надарила, опять же, как всегда, детям книжек. Потом я направилась к Таниным детям, посмотрела на Фединого сына и Юлькину дочку.
Гости в прошлое воскресенье были благожелательные, да и фильмы ("Аня-Алёша", "Кожа", "Мангышлак") так настраивают. А разговоров общих опять не было. Уж очень разные люди. Про "Кожу" надо было бы упомянуть, какое значение имел этот наш самостоятельный поход для всей дальнейшей жизни. Больше и чаще мне надо читать дневники. Хорошо, что столько написано, до твоего возвращения хватит перерабатывать.
Наконец-то собралась и написала Вале большое письмо. Она имеет народную точку зрения на Афганистан и на ряд других вопросов.
Ещё не написала, что в субботу мы вчетвером были на "Синей птице" в новом просторном зале МХАТа. Детки устали (Аня после театра капризничала), но говорили, что им понравилось. Как они ждали дня спектакля! В субботу, с самого утра (спектакль в 2часа) Алёша то и дело забегал ко мне в комнату и справлялся о времени.
| предыдущая | оглавление | следующая |
