| предыдущая | оглавление | следующая |
Потеряв надежду на достижение согласованного общего решения о прекращении или приостановке выпуска журнала, я выхожу из состава редакции с 28.12.1979г.
Оставляя на будущее достаточно полное объяснение обстоятельств и причин этого решения, сегодня я констатирую следующее:
1. Преследование нас Мосгорпрокуратурой в 1979г. сделало невозможной открытую легальную работу редакции и резко ухудшило качество, снизило ответственность – ведь невозможно ни обсудить, ни даже прочитать многие материалы до выпуска журнала. Вынужденная конспирация, созданная вокруг нас атмосфера страха фактически сделали невозможным выполнение главной задачи журнала – развертывание общественных дискуссий и поиски взаимопонимания, парализовали работу, сводя ее лишь к заявлениям в самозащиту. Из дискуссионного журнала мы превратились в группу лиц, находящихся фактически под следствием и отстаивающих свои права на бесцензурное издание.
Сознавая общественное значение и благородство такой позиции бесстрашного противостояния, я не могу ее сегодня разделить ни по своим склонностям и характеру, ни по убеждениям и судьбе. Упрек же в том, что своим выходом я утяжеляю участь противостояния остальным членам этой группы – неоснователен, ибо сознательно противостояние я никогда не избирал. Сейчас ходом событий оно мне навязано и потому я от него отказываюсь.
2. Решение о вступлении в редакцию "Поисков" каждый из нас принимал в индивидуальном порядке. Убежден, что решение о выходе каждый должен принимать не менее ответственно, индивидуально.
Так, я знаю о раздумьях В.Абрамкина, знаю, что перед арестом он принял решение о приостановке выпуска журнала перед авторами в последних №6-8 журнала. Он сам не успел осуществить это решение. Мы виноваты, что не помогли ему в этом достаточно энергично – ведь угроза ареста висела прежде всего над ним. Сегодня каждый из нас должен принять такое решение. Успеть его принять. Осознанно выбрать свою судьбу согласно своим внутренним убеждениям. Это необходимо. Я убежден, что сегодня редакция неработоспособна и должна или самораспуститься, или быть реорганизованной на совершенно новой основе и иных принципах. Но это уже не будет журнал "Поиски", а что-то иное. Для меня же продолжение редакционной работы в условиях объявленного Мосгорпрокуратурой уголовного следствия невозможно.
3. Мне кажутся бессмысленными надежды на соглашение с Мосгорпрокуратурой о прекращении журнала, если освободят В.Абрамкина. На деле Мосгорпрокуратура ни в какие соглашения вступать не будет (чего бы ни заливал следователь), а требует лишь "покаяния в преступной деятельности". Решение о приостановке журнала для В.Абрамкина (или о выходе – для меня) – также принципиально и не зависит от личного ареста или освобождения.
Сегодня возможна только принципиально открытая и потому в практическом смысле безнадежная защита В.Абрамкина. Принципиальная правота и принципиальный отказ от ставшего фактически нелегальным журнала "Поиски" должны быть столь же принципиально разделены. Это же и облегчит судьбу Валерия.
4. Принимая решение о выходе, я отнюдь не снимаю с себя ответственности за подготовленные с моим участием номера журнала и подтверждаю сказанное в июле 1979 года и заявленное мною совместно с В.Абрамкиным и В.Сорокиным после ареста Т.М.Великановой (см. документ 8)
В моей позиции нет противоречия: открытая борьба с нарушением прав человека только защищает жизнь Самиздата, только обеспечивает условия для его разворачивания, свободных дискуссий, потому посильная поддержка ей необходима. Однако втягивание самиздателей в безудержное противостояние властям лишает их сил к положительной работе, ведет к изоляции и свертыванию самих поисков, оказывается выгодным лишь нашим преследователям.
5. Вместе с тем я подтверждаю свою принципиальную послушность не только действующим законам, но и нынешним властям, свое желание помогать их правильным действиям, свою готовность к пониманию, к диалогу, даже к компромиссу и выполнению внезаконных требований – но, конечно, в морально приемлемых рамках. Такие же требования следователей, как например, "не писать больше ничего такого" – равносильны духовному самоубийству и могут быть приняты лишь в минуты слабости, лишь самообманом.
Поэтому, несмотря на свою принципиальную лояльность я в любой момент готов к аресту как автор и читатель самиздата, как человек, обеспокоенный не только своей работой и семьей, но и судьбами Родины. Именно за это я готов отвечать перед любым судом – правым и неправым.
6. Считаю, что дальнейшее промедление в принятии решения каждым из нас – невозможно, поэтому данное заявление считаю окончательным и обратно его не возьму. Но вместе с тем я готов подписать любое общее или совместное с кем-либо из членов редакции заявление о судьбе и оценках работы "Поисков", если они не будут расходиться в важных пунктах с моими воззрениями”.
Однако Вите не пришлось даже показывать эти проекты заявлений. Гершуни и Гримм согласились с текстом общего заявления, одобренного Р.Б.Лерт, после чего согласился с ним и Егидес, который еще раньше говорил, что поскольку он уезжает, то считает невозможным возражать против воли большинства.
| предыдущая | оглавление | следующая |
