|
 |
Смотреть онлайн в браузере (качество 720) Смотреть на YouTube (качество 480) Все слайды на Яндекс.Фото |
Ч.1. Азербайджанцы
Ч.2. Лезгины
Ч.3. Аварцы
Ч.4. Чечены
Ч.5. Грузины
3. Ч.3. "Аварцы - народ Шамиля"
"Дагестан принадлежит большой истории, как Рим, Бородино, Перекоп... Не могу не пытаться объяснить сегодняшнего горца тем удивительным наследством выдержки и упорства, которое позволило ему 50 лет размахивать кинжалом перед лицом русской империи на глазах всей Европы.
3а.Народы, учитесь у горцев, на что способны люди, желающие остаться свободными. -Карл Маркс,а в 1848 году, колеблемом революциями, даже надеяться, что "своим кинжалом он свалит с ног всеевропейскую жандармскую собаку". --П.Павленко
15. Кадрия: "Путь к себе".
Сквозь гул безумный ваш,/ Кавказские потоки,
>
Мне б словом прорасти,/Нанизывая строки.
16. Я словом прорасти, /Как давнее поверье,
>
Намереваюсь сквозь/Вершин высокомерье.
Сквозь шепот буйных трав/ И красные тюльпаны,
>
Покрывшие собой/ Альпийские поляны.
17. Сквозь таинства и даль/Всех птичьих перелетов,
>
Сквозь тонкий смысл страниц/И толщу переплетов.
Как стебель, прорасти/Я рвусь сквозь вековое
Народа моего/Молчанье роковое.
Был мир таким, как есть,/Мной принят нелукаво,
И мне не доверять /Его лишаю права.
20. И раньше горская женщина совсем не походила на забитую мусульманку из гарема. Вот свидетельства начала прошлого века: Декабрист А. Бестужев:
"Дома горцы тихи, гостеприимны, радушны, не прячут ни жен, ни дочерей, за гостя готовы умереть... Но когда приходит нужда обороняться - никогда я не видел столько крови и храбрости на столь малом пространстве... Полюбуйся на смелость женщины.
21. Пули жужжат как мухи, а им и горя мало! Достойные матери и жены богатырей!
Держать все равно мне перед Богом ответ,
Приди, ясноокий и, чтоб ни случилось,
Сольемся с тобой мы, забыв целый свет,
А после сдадимся разлуке на милость.
24. Ужель осквернится мечеть оттого,
>
Что я появлюсь в ней, хоть я не святая?
Иль тень упадет от греха моего
На тех, с кем несется ладья золотая?...
25. На кручи взлечу, поселюсь вдалеке
От пестрых ворон и всезнающих улиц,
На сваях жилище построю в реке,
Чтоб сплетен не слышать кудахчущих куриц.
Шипящие гадины, долго иль нет
Вонзать в мое имя вы будете жала?
Пусть пальцами тычет в меня хоть весь белый свет,
Пройду, не сутулясь: кремневой я стала.
30.Гамзат Цадаса:Всех длинней у того дорога,
Кто в наплывах солнца и тумана
Вдалеке от отчего порога
Ищет человека без изъяна.
32Р.Гамзатов:Путник, помнишь ли отца? Иль похож я на глупца?
Белым днем и под луной /Мой отец всегда со мной.
- Молодец, коль связь времен /Держишь, честью наделен,
Отделив от правды ложь,/ Ты в пути не пропадешь!
33. Путник, помнишь ли ты мать? /- Грех ее позабывать.
Белым днем и под луной /Всякий час она со мной.
Если мать с тобою, /Ты Преисполнен доброты.
И готов вину простить,/Зло на сердце не таить.
34. - Путник, есть ли в честь заслуг /У тебя надежный друг?
- Белым днем и под луной /Верный друг всегда со мной.
- Впрямь завидная чета: /Два меча и два щита!
35. - Путник, сердце мне яви, /Может, нету в нем любви?
- Белым днем и под луной /Всякий час она со мной.
Дорог, путник, вижу сам,/Ты земле и небесам!
41Р.Гамзатов:Ты безгрешна до того,/Что почти святою стала.
Не загрызла никого,/Никого не забодала.
Дважды в год тебя стригут /До последнего колечка.
И однажды в пять минут /Шкуру начисто сдерут,
Бедная овечка,/Бедная овечка!
42. Человек родился: пир! /- И венчаешь ты шампуры.
Человек покинул мир - /И осталась ты без шкуры.
Настежь дверь пред кунаком, /И дохнула жарко печка.
Уксус смешан с чесноком, /И запахло шашлыком
Бедная овечка, /Бедная овечка!
45. Гость для горца - как звезда в зените.
Только в горы, помните о том,
Хлеба и вина вы не берите -
Встретят вас и хлебом, и вином.
..Вы с собой оружье не берите.
На дорогах до седых высот
Каждый горец - ваш телохранитель.
Сам погибнет, но друзей спасет.
Веками учил ты и всех, и меня
Трудиться и жить не шумливо, но смело.
Учил ты, что слово дороже коня.
А горцы коней не седлают без дела.
Они в горах живут высоко /С времен Пророка ли, Бог весть,
И выше всех вершин Востока /Считают собственную честь!
52. О смелом, что крови испил с коня,
О храбром, что мяса вкусил с клинка,
О старом, совсем не забытом событьи
Скажу вам всю правду, лишь не торопите...
Народ их встречает, покинув жилища...
Пускай охранит их Аллаха рука!
...Кази, врагов истребляя полки,
Окрасил потоки Самура-реки,
Надолго оставив там отблеск пожаров.
Кази-богатырь, истребитель каджаров!
55. школьного возраста выносят айран, творог, лепешки... Поглощая угощение, не могу не восхищаться двумя будущими горскими красавицами, пока еще Золушками. И, думаю, имею право продекламировать по случаю аварского лирика Чанку:"Когда б за стройность награждал невест
Правитель, восседающий на троне,
Ты не один уже имела б крест,
Как самый храбрый в русском гарнизоне.
56. Когда б красою плеч определить
Царь степень чина повелел в указе
И стал в горах погоны нашивать,
Была бы ты - наместник на Кавказе.
58. В горах джигиты ссорились, бывало.
Но женщина спешила к ним, и вдруг
Платок мужчинам под ноги бросала,
И падало оружие из рук.
59. О, женщины, пока в смертельной злости
Не подняли мечей материки
Мужчинам под ноги скорее бросьте
Свои, в слезах намокшие, платки...
Путь до Бежты даже по хорошей дороге оказался длинным и душным. А ночью случилась такая гроза, такие ливни и сотрясения гром-молний, которых мы никогда раньше не слышали, и благодарили судьбу, что находимся не в палатке, а под надежной аварской крышей.
64. даже поживи мы здесь не один день, а месяцы.
Ночная гроза размыла и засыпала во многих местах дорогу - единственную связь Бежты с внешним миром, и лишь следующей ночью мы смогли выбраться
65. из бежтинского ущелья, наяву ощутив замкнутость бежтинского мира.
70. поразительно напомнившем нам Закарпатье.
72. В доме была только сестра, ей и пришлось накрывать нам на стол. Хотя делала она это внешне почтительно к брату и его гостям,
72. станешь им готовить и подавать. И почуяли мы, что не могут долго держаться и в этой глубинке старые аварские обычаи. Прошли времена традиционного разделения обязанностей, когда каждый горец был прежде всего воин, защитник женщин и детей, а редкий гость с ним - его соратник и брат.
76. Расул Гамзатов понимает это:
77. Благодарю кремнистый краж родной,
За то, что воспитал меня ты строго.
Пастушью плеть повесил надо мной,
Чтоб о себе не мнил я слишком много.
78. Кремнистый край родной, благодарю,
Он отучал от слюнь, от кислой мины,
Он брил без мыла голову мою
Опасной бритвой поперек щетины.
79. Моих незрелых виршей тиражи
Он чабанам вручил на самокрутки.
Он научил меня народной шутке.
Он полуправду ненавидел больше лжи.
Благодарю, кремнистым край родной...
80. Вот так же, полтора века назад, аварский аул Гимры воспитал и Шамиля:
Когда над верхнею губою у Шамиля белел пушок,
Удивительная закономерность, но, чтобы вдохновить чабанов, объединить горские миры в единую нацию, необходимо было, прежде всего, новое заморское учение, отменяющее все прежние противоречивые заветы-адаты ущелий. Таким учением для Кавказа стал мюридизм,
Грубо говоря, это учение о трех степенях совершенства. Первой могут достигнуть и добровольные миряне, если будут соблюдать закон Корана - шариат. Второй степени может достигнуть только мистик, избравший "тарикат", т.е. путь единения с Богом через умерщвление плоти и беспрекословное послушничество у старца-имама. На этом пути можно достигнуть третьей ступени совершенства и стать самому имамом.
91. А тут -мы все же дошли до селения и, никого не тревожа, поставили палатку у какого-то огорода.
105. Родился я в горах, где к ущелью
Летит река в стремительном броске,
Где песни над моею колыбелью
Мать пела на аварском языке.
106. Она тот день запомнила, наверно,
Когда с глазами, мокрыми от слез,
Я слово "мама", первое из первых,
На языке аварском произнес.
Порой отец рассказывал мне сказки.
Ни от кого не слышал я таких
Красивых и волшебных. По-аварски
Герои разговаривали в них.
109. Старый Гамзат писал домой из Москвы:
Все чаще мне снятся ручьи, перевалы,
Все чаще мне снятся цадинские скалы.
У той бы мне печки погреться немножко,
В духовке которой печется картошка!
Подняться б на крышу, любимые дети,
Родной наш аул наблюдать на рассвете!
Повесть Толстого точна и документальна, но есть в ней одна художественная деталь, она западает в душу: сравнение жизни Хаджи-Мурата с сильным репейником-"татарином", раздавленным русской телегой-крепостью... - и, тем не менее, выживающим,
121. Р.Гамзатов:Пять раз моя прострелена папаха,
Наиб, достойный сабли и коня,
Хаджи-Мурат я, родом из Хунзаха,
Как пять молитв, пять песен у меня.
И первая для матери, чтоб знала,
Моя еще не срублена башка,
И скакуна мне удаль оседлала,
И неразлучна с саблею рука.
122. Вторая песня схожая с молитвой,
Для Дагестана, чья бедна земля,
Где наречен был, вознесенный битвой,
Я - правою рукою Шамиля.
Хочу, чтобы земля родная знала:
Моя еще не срублена башка,
И скакуна мне удаль оседлала,
И неразлучна с саблею рука.
1. Восточный Кавказ-1979
2. Содержание серии:
4. "Кавказ ... явится могучей преградой, о которую разобьются все силы реакции... В диких горных ущельях слышен не только вой ветра, но и революционная песня затаенных надежд истинных сынов демократии... То, что во время Шамиля, борьбы горцев за свою независимость, бледнеет перед тем воодушевлением, которое охватило сейчас все народности Кавказа". С.М.Киров. 1918 год.
5. "Дагестанский народ в лице красных партизан в боях с Гоцинским защищал советскую власть, доказал преданность красному знамени. Высокое доверие было оправдано дагестанскими народами в будущей борьбе против наших общих врагов". И.Сталин, 1920 г.
6. "Потомки легендарного Шамиля наносили немецким захватчикам могучие удары. В героической защите Кавказа есть немалая доля заслуг и воинов-дагестанцев". Комдив Сызранов. 1943 г.
7. "Можно привести еще много высказываний Маркса и Энгельса о том, что Шамиль не был демократом, что он являлся орудием в руках султанской Турции и английских колонизаторов. Как тогда понять позиции историков: Дружинина, Панкратовой, Заходера, Сечкиной, Закс и др., превозносящих мюридизм и его вождя - Шамиля? Разве поджигатели войны американо-английские империалисты не используют религию в борьбе против авангарда прогрессивного человечества - Сов.Союза?" М.Д.Багиров, 1950 г.
8. День 1. Подъем
9. В Аварстан, главную часть Дагестана, мы поднимались с юга, от многолюдной грузинской деревни Шилда. За спиной мы оставили знакомство с историей якобы восточных азербайджанцев и 
10. якобы трусливых лезгинов. Впереди нас ждал опыт жизни аварцев. Но вот остались на пасеке попутные пчеловоды, и мы продолжили свой путь в страну Шамиля самостоятельно.
11. 125 лет назад именно этим ущельем двигались отряды Шамиля в попытке соединиться с единоверной Турцией. В те годы Крымской войны Европа поднялась в защиту Турции и союзных с нею горцев. Это был пик надежд на победу Шамиля.
12. Однако Европа быстро замирилась с русскими под Севастополем, а горцы, получив в Грузии отпор, откатились назад по этой же дороге, прихватив в плен семью "русского" генерала Чавчавадзе.
13. Не предвещая приемы пропаганды ХХ века, Шамиль без смущения писал турецкому главнокомандующему Омар-паше: "Я выходил к вам с большим войском, но невозможно было наше соединение по причине сражения, бывшего между нами и грузинскими князьями. Мы отбили у них стада, имущество, жен и детей, покорили их крепости и с большой добычей возвратились домой. Радуйтесь и вы!"...
14. А еще раньше из похода под Грозный мюриды привезли вождю в дар семью армянского купца, дочь которого, Ани, вознеслась до положения любимой жены самого имама, великого "демократа и героя Европы", полубога между небом и землей... Только была ли счастлива сама Ани от такой нагорной высоты?
18. Но странное дело. Перечитывая это стихотворение, чувствую некоторую отчужденность. Похоже, я есть меньшая личность, более восточная женщина, чем эта горская поэтесса...
19. Зная справедливость французской пословицы (во всем ищи женщину), фильм о характере аварского народа начали с облика горской женщины. 
22. Не только войнами, время Шамиля было сурово и законами. Не раз Шамиль твердил народу: "Человек, не исполняющий законы шариата, не исполняет повелений Бога. Такой человек не должен жить ни минуты. Я сделаю что-нибудь противное шариату, сейчас же рубите мне голову. Если вы не будете исполнять законов, я буду вам рубить".
23. Но вот знаменитая Анхил Марин. Родилась близ Гуниба в 1840 году, ее молодость прошла в государстве Шамиля, но ее песни - о любви - свободны и дерзки. И хотя по легенде ей зашили рот, на деле она умерла уже в ХХ веке 65 лет отроду.
26. Но вот мы и распрощались с грузинским лесом, выбравшись на открытые пастбища, преддверье Дагестана. Встретившиеся пастухи показывают, прежде всего, наверх, дорогу к источнику Шамиля, и рассказывают, 
27. как страдало когда-то здесь войско Шамиля без воды. Но вот ударил святой имам посохом камень, брызнула ключом вода и не иссякает до сих пор во имя Бога.
28. И так все время: камень Шамиля, башня, дорога, крепость, беседка... Каким бы ни был этот суровый человек, он сформировал народ и остался в нем навеки.
29. С трудом мы поднялись над чабанским табором и вышли на длинную дорогу до пологим хребтам-полонинам, постепенно влезая в грозовую серость. Так начался наш путь по Аварстану:
31. Неужели поэт так мудр, что подобно М.Я., смог угадать нашу главную слабость - поиски идеальных людей и порядков вдали от собственной земли и дома? Неужели и наша дорога будет бесконечно длинной, в бесплодных наплывах тумана и поисках, а дома - не найдем? Аварцы ведь находили...
36. День 2. Чабаньи горы
37. Вчера вечером при спуске мы едва убежали от дождя к чабаньему становищу, к которому так же спешили овечьи цепи, подгоняемые лаем собак. Под криком хозяина они присмирели и пропустили нас, а мы очутились в сухости и тепле бурок и горячей еды.
38. Наше намерение держаться отдельной палаткой было сразу сломано. И так сладко было отдаться их отеческой безрасчетной заботе, что спали мы долго-долго, как в детстве. 
39. А сейчас вот вышли смотреть, как Магомет и Константин режут барана. Только что он стоял, доверчивый и красивый. 
40. И вот уже перерезано горло, прошли судорога, свежевание, разделка - и псы жадно лакают лужицу крови, тело вывалено мясом из овечьей шкуры и холодно стекленеют еще недавно живые глаза. Ритуальное и реальное убийство в нашу честь... Смерть ради жизни... Очевидное зло ради добра. Одно из самых простых, самых основных нравственных противоречий жизни.
43. Не было шашлыка и специй. Было вареное горячее мясо и вареное тесто - доотвалу, и с собой в дорогу. Была короткая, чуть напоказ, грызня, а потом умиротворенность пяти сильных чабанских псов с их давно уже установленной иерархией, так похожей на некоторые городские сообщества. Наконец, был еще праздник человеческого общения с Магометом из Хунзаха и Константином из-под Махачкалы.
44. Магомет из Хунзаха - как Иван из Москвы. Устроив нас, ночь он провел среди овец и жуткого волчьего воя - расплодилось их уйма! Магомет трогательно любит семью, стеснителен в общении с нами, но, видно, решителен и смел. Надо - зарежет, не моргнув, барана. Надо - не дрогнув, сам пойдет на смерть.
46. Константин нам показался более разговорчивым и более столичным. Он пожилой и добрый, наверное, хлебнул и военного времени, и следующего за ним.
47. Р.Гамзатов "Мой Дагестан"
48.Основную часть этого дня мы шли верхними дорогами, держа "Кавказ под собою" с аулами в глубоких пропастях. Изредка на склонах виднелись
49. отары, значит, были там и чабаны, почти кочевники, древние - и такие молодые, красивые люди. Давний фильм "Русская свинарка и дагестанский пастух" совсем не случайно выбрал для прославления эту пару: лучшую женщину и лучшего мужчину:
50. Полгода отшельниками живут чабаны в горах, почти святыми, под властью великого воспитателя-Природы. Возвращаясь с гор, они тушуются, теряются среди хитрого люда, вынуждены жить по правилам испорченных городов, невольно подчиняясь им.
51. Но представьте, что найдется человек, знающий, "как надо!", и скажет, что чабан должен не слушаться, как ребенок, а напротив - исправить заблудших в разврате горожан, привести их к правилам горской жизни. И тогда привычная к кинжалу рука не дрогнет...
53. И такие люди находились в истории -от Магомета и Чингиза до Хомейни и Пол Пота... А в этих горах таким пророком в был Шамиль.
54. Мы спускаемся с последнего обрыва и через клочки полей и огородов попадаем во двор горского бунгало, где нас встречает бабушка - первая аварка. Законы гостеприимства незыблемы, и вот ее помощницы - девушки
57. Шутки шутками, говорим мы себе, продолжая уже недалекий путь к Бежте, а этим милым девочкам предстоит стать мудрыми горянками, матерями, главной народной связью.
60. День 3. Бежта
61. Утром, сырым и пасмурным, с трудом решились расстаться с блаженной мягкой постелью в отдельной комнате и через лабиринт второго этажа добрались до галереи к речке, ставшей за ночь почти Ниагарой. 
62. Только взамен индейцев на ее берегах мелькали красные фигурки женщин, бегали дети, изредка и неспешно дефилировали величественные всадники и еще более величественные милиционеры... Налаженная жизнь, почти цивилизация. 
63. Но в какой связи эти всадники и милиционеры с воинами и наибами Шамиля? - Жаль, что не дано нам проникнуть в суть этого мира, 
66. Понятно стало, почему в горах выросло так много разных народов - чуть ли не в каждом ущелье. И какое же было чудо, когда в годы Шамиля эти общины-ущелья стали единым народом, славной, всемирно известной горской нацией! Такие сторожевые сигнальные башни заменяли нынешние радио и спутники, вызывая изумление у русских. Вот отзыв 1868 года:
67. "Здесь всякий переход из аула в аул, от общества в обществе - своего рода подвиг, риск, и, во всяком случае, большой труд, а между тем общение замечательное. Вести, новости разносятся в горах с изумительной скоростью и приказания начальства, власти, исполняются здесь так же быстро, как бы страна перекрещивалась телеграфными проволоками".
68. Нашим хозяином и провожатым по Бежте был Нуджамин - вон стоит с моим рюкзаком за плечами, рядом с двоюродным братом. Студент педвуза в Махачкале, Нуджамин очень гордится родными местами, предками - красными партизанами, родичами, домами, обычаями, всей этой землей. 
69. Он-то нас и подхватил вчера на дороге к Бежте, повел в дом своего дяди, а утром непременно хотел угостить обедом в родном доме - в соседнем с Бежтой ауле, 
71. но нам нетрудно было заметить, что на самом деле выполнение такого обычая ей уже не нравится и вполголоса она что-то ему выговаривает. Да и вправду, трудно современной девушке выдержать обычай, по которому брат в любое время может привести в дом незнакомых людей, будет сидеть с ними и разговаривать, ожидая, когда ты, сломя голову и отбросив собственные планы, 
73. Сейчас этого уже нет и, наверное, отомрет такое широкое гостеприимство мужчин и тяжелый труд женщин. И все же жаль, если совсем исчезнут открытость и широта аварских мужчин, если уменьшатся выносливость и сила аварских женщин. Нет, не могут они окончательно исчезнуть - жив будет аварский характер.
74. С удовольствием снимаю семью каких-то Нуджаминовых знакомых. По-доброму завидую их добротности, хотя, конечно, сам никогда не решусь покинуть добровольно Москву. 
81. Но дело не только в порохе, далеко не в нем, Шамиль для Кавказа был не только полководцем, но, прежде всего, Имамом, духовным вождем, Сталиным и Хомейни одновременно.
82. зародившийся в благословенной Бухаре. Бухарец Хас-Мохаммед видоизменил старинный суфизм и принес в Дагестан как мюридизм.
83. С 1823 года начала готовиться исламская война на Кавказе. Имамом стал талантливый Гази-Мухаммед, который спустя шесть лет после начала своей проповеди имел уже 15 тысяч послушных себе мюридов - настоящую партию-армию. Он-то и объявил русским - газават - священную войну. В числе его сподвижников был и Шамиль. Так началась история длиннейшей и тяжелой для России войны.
84. В основе сопротивления горцев оказывается стремление к таким простым идеалам, как ясный закон-справедливость для мирян и безусловное повиновение "партии мюридов"... Т.е. что-то вроде сталинизма... И очень важно понять, почему столь жестокое учение
85. привлекло сердца простых и очень хороших людей - чабанов, горцев, живущих в своих горах и аулах извечной крестьянской, как говорят сегодня "самодостаточной" жизнью?...
86. Наверное, дело тут не только в детской задиристости Шамиля, и даже не только в тоталитарности занесенного с Востока учения. И не только во внутренних причинах развития горского общества - ведь тыщи лет эти аулы жили невидной миру жизнью и могли бы так жить следующие тыщи. Но пришло к ним нечто, сломавшее привычное и потребовавшее отпора. И этим "нечто", как я думаю, был приход русских соблазнов. Вернее, как и везде во всем мире - приход через русских Запада.
87. Нет, нет, спешу оправдаться перед Западом - это невольная его вина, а может, с моей точки зрения - невольная заслуга, что от прихода русских кавказские миры неожиданно для самих "освободителей" начали рушиться и приходить в грозное движение.
88. Вот и кончился наш третий день, начавшийся так светло гостеприимством Бежты, но наполненный, в основном, выжиданием на попутках перед расчисткой очередного дорожного обвала. Уже почти в темноте нам и еще двум аварцам пришлось испытать на себе непреклонность воли дагестанских милиционеров, снявших нас с грузовика (мол, не положено), не обращая внимания ни на просьбы, ни на осуждающие вздохи шоферов. 
89. Ночевать в узком ущелье, почти на дороге, было невозможно, и мы вместе шли оставшиеся 12 км до Аварского Койсу в темноте... 
90. Осталось только утешать себя, что при Шамиле было б хуже и за нарушение шариата давно б уже бросили в Koйсу. 
92. День 4. Хунзах
93. Недолго мы спали. Одной из первых ранних попутных машин покатили вниз -быстро, лишь иногда увязая в овечьих отарах.
94. После селения "Советское" ущелье кончилось и шоссе запетляло по широко раздавшейся долине, в которой помещается уже не одно-два горских общества, а целая страна.
95. Аварцы всегда были ведущей народностью в стране гор. Их язык даже служил межнациональным средством общения в Дагестане, как русский в России. Сейчас эту роль выполняет русский язык, и потому Расул Гамзатов беспокоится о существовании аварского языка. Но вот роль аварцев, как крупнейшего в Дагестане народа, растет. Если до войны аварцев в республике было меньше пятой части, то теперь -приближается к трети. 
96. Аварские селения на склонах рыжих гор, как птичьи гнездовья - не запустевают, держатся верностью земле. Если не лезть совсем уж в седые глубины истории, то можно сказать: страна аварцев веками жила на основе своих обычаев, подчиняясь миром выбранным судьям-кадиям и политической власти выборного нуцала, одновременно служивших арабскими или иранскими наместниками. Жила независимо и традиционно.
97. Конечно, были и набеги завоевателей с севера и юга, были и внутренние ссоры, была, наверное, и домашняя эксплуатация соплеменнико.И, тем не менее, убежден - это была свободная, в основе, здоровая страна. И существовала она до 18-го века, т.е. до петровских реформ, давших России силы распространяться и на Запад, и на Восток, и на Юг. С Турцией, правда, тогда не вышло, зато Каспий был захвачен в 1722 году одним ударом. Потом русским пришлось частично отступить, но равновесие жизни кавказских народов было поломано.
98. Оставшись без иранской уравновешивающей руки, местные правители ринулись в кровавую борьбу за сферы влияния. Верх довольно быстро взял аварский нуцал, с XV века считавший себя независимым в неприступном плоскогорье за этими склонами. Он объявил себя аварским Омар-ханом и набегами наводил страх на соседей. Даже азербайджанские ханства и грузинские царства предпочитали платить ему дань.
99. Но этого было мало. На золотые халаты и наложниц хватало, а вот на закупку европейских благ и оружия - денег было мало. Приходилась выдавливать их и со своих, а те - не давались... Вот и создался обычный букет негативщины для народа, "осчастливленного контактом" с более высокой цивилизацией: утрата им демократической старины и угроза "вторичного порабощения".
100. К тому же еще и казаки вытесняли кавказцев с плодородных равнин в бесплодные камни. Жить становилось хуже, а поборы - больше.A когда беки и ханы признали русское подданстве (а это случилось довольно скоро), к лишениям материальным присоединились мучения моральные.
101. За первую четверть XIX века созрели условия для горской революции: для пламенной проповеди Кази-муллы, для отчаянных повстанцев Гамзат-бека и, наконец, для властной крутости "отца отечества" Шамиля.
102. Дальше наш путь лежал по Аварскому Койсу до поворота на Гуниб, откуда прямая дорога уходит на нынешний Буйнакс, бывшую шемхальскую столицу, и еще дальше - на Махачкалу-Тарки. Но мы оставим современность и Махачкалу напоследок, а расскажем сначала о своих выходах вправо и влево от реки.
103. Начнем с главной дороги Шамиля - с подъема влево на Хунзахское плоскогорье, неприступной стеной стоявшее долгие годы перед горскими революционерами. Первый имам Кази-мулла так и погиб в штурмах русских крепостей, имея в своем тылу несдавшейся эту ханскую резиденцию...
104. Кончился наш нудный пеший переход по пустынной жаркой дороге. Нас подхватывает попутный грузовик и прет прямо на стену, на штурм, наполняя душу восторгом. Вперед, на неприступную аварскую твердыню! Скоро мы увидим и столицу ханов, и родной аул Расула Гамзатова, от которого большинство из нас и узнало о существовании на свете аварцев. 
107. Поразительная для гор картина открылась нашим глазам, как только машина вскарабкалась на подъем. За обрывистыми сбросами, в которые ручьи и речки срываются жемчужной пылью, было ровно, 
108. тянулась слабо-холмистая равнина с низкой крепостью на бугре и разбросанными вокруг селениями. В одном их них, Цада, и стоит родная сакля Гамзатова, ныне музейю
110. Но мы не пошли в Цаду, не искали музей. Мы вообще мало пробыли в древней столице Хунзаха, оказавшейся вблизи довольно рядовым поселком... Как будто оказались где-то на среднерусской возвышенности, где современность тоже стерла уничтожила почти все следы великой истории. Только два примечательных места запомнил наш фотоглаз - водопад и русскую крепость с башней Шамиля.
111. Бог знает, почему ее так называют, имела ли она какое отношение к знаменитому имаму, больше штурмовавшему Хунзах, но она дает повод нашей памяти вернуться в годы, когда огромная армия мюридов, поднявших-таки трудовой Дагестан на борьбу, стояла в ущельях перед Хунзахским плато, готовясь к взятию ханского дворца. 
112. Невелики были силы защитников старой ханши и ее сыновей. Но и революционные массы не могли сразу преодолеть свой обет верности ханской власти, сломать свою мораль. И извечное противоречие всякой революции. Последняя надежда избежать катастрофы - если старые власти поймут людей, а они-таки сохранят в себе приверженность к закону и порядку. К сожалению, в истории таких чудес я не припоминаю.
113. Первый имам еще не решился на штурм ("массы не были готовы"), и потому, наверное, Кази-мулла оставил хунзахскую занозу в теле исламской революции, а потом погиб. А вот его преемник, Гамзат-бек взял этот "грех" на себя лично. Он выманил на переговоры сначала младшего ханского сына, потом старших и, шантажирую на страхах материнского сердца правительницы, без боя поднялся на плато - занял, наконец-то, ханский дворец.
114. Только тут ханша узнала, что старший ее сын убит, а на упреки обезумевшей от горя матери, была тут же обезглавлена и сама вместе со своим последним защитником, полковником русской службы, Ибрагимом Сурхан-беком. Так, традиционная аварская власть, пошедшая на союз с русскими, была, наконец-то, сломана, а вместе с ней была надломана и душа аварского народа, отдана во власть бешеных мюридов, брошена в пучину длительной гражданской и национальной войны, чтобы через долгие мучения придти к новым основаниям своей верности - уже Шамилю.
115. В том же году, сын бедного горца и кормилицы аварских ханов, их молочный брат, Хаджи-Мурат со своим братом Османом отомстили за смерть молочных братьев дерзким убийством Гамзата прямо в мечети на глазах охранников. Осман погиб, а Хаджи-Мурат сумел не только добить кинжалом имама, но и отбиться от преследователей, а потом поднять оскорбленных хунзахцев. Мюриды были перебиты и потеряли Xyнхаз. Кровь ханов была отомщена, чувство справедливости было спасено.
116. Но сама ханская власть отмерла. В 36-м году перешел к своему врагу Шамилю Хаджи-Мурат, аварский герой, став шамилевым храбрейшим полководцем, а в 1843 г. последний русский гарнизон едва успел унести ноги из Хунзаха. В том же году Шамиль изгнал и рассыпал по Кавказу ненавистных ему староверных хунзахцев. С этого года до последнего, 1859-го, Хунзах был верен Шамилю, хотя тот и сбросил в пропасть последнего аварского царевича. Но уже была сломана аварская мораль и некому было мстить за эту смерть... Попытка же русских после покорения Кавказа восстановить ханскую власть оказалась смешной и ненужной. В 1863 году выжившей из ума последний аварский хан Ибрагим в этой вновь выстроенной русскими крепости был отрешен от власти, а Аварстан стал просто округом русской империи. Народ окончательно забыл своих ханов. Героями его преданий стали теперь Шамиль и Хаджи-мурат - но не как враги, а как соратники.
117. Особенно отчаянный и мятущийся Хаджи-мурат. Через гениальную прозу Толстого он стал и нашим литературным героем. Он воевал и с Шамилем, и с русскими. изменял и тем, и другим, погиб от русских. Но вот заветам аварской чести и удали, сродственности со своим народом он не изменял. Этот портрет переснят нами там, в горах, из родового альбома Али-Муси из Кахиба.
118. но изломанным, уродливым... Не трогайте, не трожьте, не мешайте - вы, цивилизованные придурки! - я помню, с каким чувством снимал этот репейник на самой родине Хаджи-Мурата.
119. Вот заключительные слова толстовской повести: "Гаджи-Ага, наступив ногой на спину его тела, с двух ударов отсек голову и осторожно, чтобы не запачкать в кровь чувяки, откатил ее ногой. Алая кровь хлынула из артерии шеи и черная из головы и залила траву. И Карганов, и Гаджи-Ага, и Ахмед-хан, и все милиционеры, как охотники над убитым зверем, собрались над телами Хаджи-Мурата и его людей. В пороховом дыму стоявшие в кустах, весело разговаривая, торжествовали свою победу. Соловьи, смолкнувшие во время стрельбы, опять защелкали, сперва один близко, и потом другие на дальнем конце. Вот эту-то смерть и напомнил мне раздавленный репей среди вспаханного поля.»
120. От крепости мы шли к гигантскому обрыву, куда вечными слезами срывается хунзахская река. Ведь до сих пор вода здесь - драгоценна. И потому не будет кощунством сравнить этот водопад с неиссякаемым источником аварской памяти о Хаджи-Мурате.