"Умирающий Konigsberg"

Наше первое путешествие в Прибалтику в 1969 г. я принял как возвращение на еще не забытую родину. На самом деле оказалось, что я просто ничего не знал ни про Германию, ни по Канта, олицетворяющего дух Кенигсберга. И.Кант – пожалуй, самый значительный немецкий философ конца 17 века. Как я понял, признание пришло в начале 20 века от бывших марксистов, некогда учеников «старика Гегеля», оттолкнувшихся от его изощренной диалектики. Когда прошел бурный и тяжелый революциями 19 век, поклонники революционной диалектики вернулись к более надежным позитивизму и учености Аристотеля и Канта. Именно из Кенигсберга прозвучали замечательные слова И.Канта о двух загадках, которыми вечно будут озабочены все люди, -тайны мироздания в небе над головой и нравственность человеческой души… Под этими загадками мы и живем.

1-2.

3. Калиниград - бывший Кенигсберг

4.

5. Калиниградская область

6. г. Советск - бывший Тильзит

7.

8. г. Гвардейск - бывший Велау

9.

10. г. Зеленоградск - бывший Кранц

11.

12. Бывшая Пруссия - самая западная и молодая область России, перескочив Литву и Беларусь, острым клином врезалась между водами Балтики и землями Польши. Здесь все помнят войну, и только ее. Военные названия городов и улиц, воинские могилы и музеи, офицеры на улицах и солдаты на дорогах - воинский дух буквально разлит в западном форпосте России.

13. Но в Калининград мы приехали не для того, чтобы смотреть новые проспекты и красивые мундиры. Любители истории, мы посетили именно старый город Кенигсберг, и смотрели в нем только на старую Германию, страну Канта и Фридриха, Маркса и Бисмарка, Тельмана и Гитлера.

14. Наше естественное любопытство обострилось этим словом - Германия, которое с детства сливалось со страхом - немцы, фашисты. И теперь мы видим ее - Германию. Конечно, это не ФРГ. Мы здесь не слышим отрывистых звуков немецких команд, топота эсесовских сапог. Мы просто не видели здесь ни одного немца. Мало того, даже в том, что осталось от них, в их домах, мы не нашли следов фашизма.

15. Есть только памятники войны, как этот главный форпост Кенигсбергской крепости, подписавший капитуляцию города 10 апреля 1945 г.

16. Глубокие рвы, огромные по толщине кирпичные стены - все производит гнетущее впечатление мрачной силы вражеского гнезда.

17. Здесь до конца дрались немецкие солдаты. Здесь они геройски кричали: "За Гитлера, за Родину!" И когда их генерал все-таки подписал акт о капитуляции,

18. многие ушли с беженцами к морю, и дрались там день за днем - "за Родину, за Гитлера". Только 9 мая стихли выстрелы.

19. Мало кто остался в живых из фанатичных защитников этого форта, а если кто и спасся, то живет, наверно, в ФРГ, мечется в тоске по утерянной земле и, если верить корреспонденту "Правды", снова требует Гитлера:

20. "И что творится кругом? Распустили государство! Нигде нет порядка! Надо ввести трудовую повинность, надо заставить девчонок работать, а не разгуливать по танцулькам... Больше никак нельзя без Гитлера. Ну, хоть на год навести порядок". "Порядка! Вождя! Идеалов! Родина! Бей жидов и всех не наших!" - знакомые лозунги все чаще звучат, да и не только в ФРГ...

21. Кенигсбергский форт берегут только как место капитуляции. Но и сам по себе - это величественный памятник, памятник культу силы и культу личности, чувству расового превосходства над "инородцами". Надо сохранять, и это правильно - памятники старой Германии, и рассказывать о ней всю правду.

22. Восточная Пруссия - это приморская страна, ровная и болотистая. 2-4 м над уровнем моря, а частью и ниже. Чтобы защитить эту землю от воды, сделать ее плодородной, нужны были долгие годы упорного труда, постройки множеств водоотводных каналов, водокачек, дамб и пр. и пр.

23. Все это сделали вековые усилия прусских крестьян. И многое досталось нынешним русским хозяевам: ухоженная земля, старые сады и чистые леса, густая сеть дорог, обсаженных вековыми деревьями.

24. И сами усадьбы - хутора. Только сохраняй, пользуйся и умножай. Переселенцы так и делают, хотя порой видны зарастающие кустарником поля, или зияющие провалы окон двухэтажных кирпичных фольварков, рядом с которым выросла невзрачная постройка переселенца-колхозника. "Хоть хуже - да свое". Психологию переселенца понять можно - чужая земля давит, и нелегко с ней сродниться, а уж про чужой дом и говорить нечего.

25. Было ли это справедливо, выселять всех немецких крестьян с этих земель, где покоится прах их предков с незапамятных времен? Лишать родины всех жителей

26. городов и побережья? Рыбаков и собирателей янтаря? Железнодорожников и моряков, рабочих и ремесленников? Потенциальных друзей Советского Союза, и даже коммунистов? Этот вопрос смущает всякого, кто слышал о миллионах изгнанников из восточных немецких земель и видал, как трудно русскому переселенцу сделать эту землю родной. Надо ли было соглашаться на льстивое предложение Черчилля о передаче Прусских земель Польше и России?

27. Однако, любой из нас, кто хоть как-то помнит войну, сразу скажет - надо! Немцам плохо, так им и надо! Всем им, и кто маршировал по этим улицам, и кто строил для них дома, и кто их одевал и кормил. За миллионы наших погибших и разоренных. Надо было не то что выселять, а пулеметом подряд всех. Разом. Как они нас!

28. В старину K?nigsberg не считался красивым городом,

29. но нам он понравился.

30. Просторные тенистые улицы, широкие тротуары,

31. заботливо уложенные разносортной брусчаткой и плитами, палисадники с цветами, скверы.

32. Зелень часто поднимается и на дома, скрашивая жесткий рисунок кирпичных стен.

33. Зайти в этот особняк нас попросили его хозяева - переселенцы из Ярославля, чтобы показать шикарный вход, дубовые дверцы шкапов и лепные потолки. "Вот как, нашим так никогда не сделать" - и стало обидно. Вовсе нет! Мы-то видели, что умеют русские мастера.

34. Кенигсбергские дома в основном многоэтажные, но построенные добротно и с любовью. Поэтому так часто на этих внешне неуклюжих и громоздких домах любопытный взгляд находит интересные детали.

35-36.

37. Конечно, Кенигсберг, ровесник Таллина и Риги, мог бы сохранить более древний вид. А, может, он таким и был в центре - сейчас практически полностью расчищенном?

38. Нам же достались только эти кварталы промышленного времени, чтобы составлять представление о городе.

39. И все же это красиво - яркая зелень и красная черепица,

40. скульптуры в парках и у воды, озера и каналы, церкви и башни, мосты и сама Прегель.

41-42.

45. Но, к сожалению, старый Кенигсберг умирает, скорее, не умирает, а погибает, и даже умерщвляется. Медленно, но хладнокровно.

46. Путеводители Калининграда замалчивают старый город, как будто его нет совсем. И не только

47. путеводители - серые коробки новых домов ставятся так, чтобы с главных улиц не были видны черепичные крыши старых домов.

48. Все больше затягивается Калининград новостройками, и этот естественный процесс не вызывал бы горечи, если б он не сопровождался разрушением древностей.

49. Старые кварталы у каждого города составляют память и гордость, показываются туристам и вписываются в архитектурный ансамбль города. Здесь же они нарочно скрываются, не из-за недостатка жилищ, просто разрушить.

50. Особенно в плохом состоянии Кенигсбергские церкви.

51. Только в некоторых из них располагаются склады или мастерские, которые с грехом пополам поддерживают

52. их жизнь. Другие же разрушаются на глазах, погрязли в обломках кирпича и нечистотах нынешних хозяев города.

53. Почему так? Почему мы здесь не хозяева, а варвары? А может, это невольное выражение стыда за несправедливость поголовного выселения? Ведь как ни называй его, а это оккупация, захват, и, более того, что гитлеровцы только намеревались осуществить с нами - выселение с родной земли и колонизацию - мы в отместку осуществили с ними на деле.

54. Но пока не ожили эти церкви, пока не освоили русские этот край со всей его культурой и богатством, пока не похоронили на этих кладбищах несколько поколений своих предков, до тех пор не будет здесь России. До тех пор будет здесь жив дух немецкого народа, а эти здания будут смотреть на нас, как оставшиеся здесь немцы.

55. Своими рваными ранами они кричат: "Голос мести имеет свои права в борьбе, и бомбы могут поразить не только солдат, но детей и церкви. Но после войны чувство должно уступить рассудку".

56. Он убеждает нас сурово и печально: "Да, немецкий народ виноват: он подчинился культу личности и дал себя увлечь антисемитизму, а потом и военному психозу. С народами это бывает. Они ошибаются, и потом расплачиваются болью и гибелью своих детей. Но оставлять народ в живых и наказывать его навечно - и тех,

56а. кто не воевал, и детей их, и внуков, и правнуков? Зачем вы сделали врагами еще не родившихся немцев? Разве вам хочется еще воевать? Зачем вы не убили их всех разом еще в 45 году, как делал это Чингис-хан, вырезая всех до младенцев? Разве вам хочется еще воевать?"

57. Уйдем отсюда, от этих ужасных слов оставшегося немца, настоящего вервольфа. Солдат наш не мог быть другим, чем тот, со спасенным немецким ребенком на руках! И снова глаголет каменный немец: "Тогда не надо было наказывать народ. Отдали бы Восточную Пруссию ГДР, и не было б проблемы, и храмы были б целы, и древняя Пруссия жива, и немцы счастливы. Ах, зачем вы послушали эту старую лису Черчилля?!"

58. Уйдем отсюда хотя бы внутрь, где не слышен этот голос - оставшегося немца.

Но немец прав! Бестия Черчилль не без умысла подсунул Сталину эти земли, на долгие годы сделав немцев нашими врагами. То же самое он проделал с японскими островами Итурук и Кунашир.

59. И вот теперь мечта Черчилля осуществляется - снова на окраинах гигантской России выросли реваншистские Германия и Япония. Уже сейчас промышленный потенциал ФРГ и Японии вместе равны промышленности Советского Союза, и все растет. Уже сейчас сотни миллионов китайцев одурманены маоистским коммунизмом не хуже, чем немцы гитлеровским социализмом. Очень скоро ось Берлин-Пекин-Токио станет самой могущественной ударной силой против России - и по людям, и по ракетам. Уже сейчас ФРГ и Япония стали главными торговыми партнерами Китая. Уже сейчас Китай показывает на границе зубы.

60. А потом будет война, конечно, атомная. Потому что для демагогов типа Мао - атомная бомба лишь бумажный тигр. И, умирая в атомном вихре, горше всего будет сознание, что мы сами навлекли на свою страну такую беду. Это ведь при нашей поддержке вырос в Китае Мао Цзе-дун. И мы же вынудили детей двух развитых стран стать антисоветскими реваншистами. Это Сталин отдал антисоветскому демагогу и власть над миллионами, и развитых союзников. Поистине, не было большего злодея у России.

61. В центре города на берегу Прегель лежат останки королевского замка.

62. Когда-то здесь останавливался чешский король во главе немецких рыцарей. И назвали это место королевской горой, по-немецки K?nigsberg. Замок сильно разрушен. Когда Чингис-хан сравнивал города с землей, ему было легче, те города не были столь монументальны.

63. Сюда, на замок, экскурсоводы показывают не иначе, как на разбойничье гнездо немецких захватчиков. Наконец-то, оно разрушено. Странное превращение претерпевает история в медовых устах экскурсоводов.

64. Покорение древних пруссов немцами 7 веков назад они живописуют как зверское уничтожение. То же обстоятельство, что немецкие прусаки - это и есть потомки прусов, принявших только немецкую письменность и язык, но сохранивших свои черты и родину - это, конечно, от наших экскурсоводов благополучно ускользает.

65. Еще год назад здесь высилась последняя башня древнего королевского замка. Сейчас и она взорвана.

66. Так есть ли предел варварству? Не обрушится ли небо за наше святотатство? Нет, стоит оно спокойно и много еще выдержит. Что ж это такое? Ведь никакого военного значения эти древние останки не имеют.

67. Это была только память. А ведь даже Чингис-хан останавливался перед памятью умерших врагов. Так что же это такое? Неужели мы в XX веке глупее диких татар? - разрушаем памятники, не вырезав перед этим всех младенцев - будущих мстителей?

68. Здесь много исторических руин, которые планируется "разобрать". Здание первой кенигсбергской гимназии, где училось много немцев, прославивших город. "Здесь будет построено красивое многоэтажное здание" - не без удовольствия сообщает экскурсовод.

69. То же самое говорится и о руинах университета, одного из старейших учебных заведении в Европе. Основан еще в 1544 году, а уже через сто лет здесь было 2000 слушателей, и среди них много литовцев и старопрусов. Сам основатель Альбрехт дал им особые льготы и стипендии.

69а. Здесь печатались первые литовские книги и учились первые литовские писатели. А когда русский царь вообще запретил литовскую печать и слово, Кенигсберг помог выстоять национальной культуре Литвы.

70. А теперь все это должно взлететь на воздух.

71. Главная гордость Кенигсберга - оставленная в живых - кафедральный собор, расположенный на когда-то густо застроенном острове Прегель, напротив замка. Он

72. всего на один век моложе города, и всегда был его главной святыней и душой. И пока стоят стены

73. собора - до тех пор жив старый Кенигсберг.

74. Собор был традиционным местом коронования прусских властителей, сперва герцогов, потом королей и, наконец, императоров Германии. В каком-то смысле отсюда, из древней столицы Пруссии, началось объединение Германии и ее единство.

75-76. Сегодня здесь печаль запустения и обычный Калининградский хлам и запах.

77. "Нам это здание не нужно" - объясняет экскурсовод - однако, архитекторы решили, что оно интересный

78. образец средневековой готики и потому снаружи его сохранят, зато внутри все переделают под современное четырехэтажное здание библиотеки.

79. "Нам не нужны эти стены и эта готика. И вообще, этот храм тоже разбойничье гнездо. Посмотрите только на башенные прорези бойниц" - говорит другой, не замечая собственных противоречий - ведь оборона - это не наступление. Да и он не может не знать, что дофашистский Кенигсберг никогда не начинал первым войны с Россией, а, наоборот, только от нее оборонялся.

80. Неужели у нас так больна совесть, что нужны такие чудовищные фальсификации? Неужели из 7 веков славного города можно вспомнить только одно "светлое пятно" - 4-х летнюю русскую оккупацию Кенигсберга 200 лет назад.

81. Нет, собор нужно сохранить и снаружи, и внутри. Для будущего.

82. В стены собора вмурован прах многих великих и неизвестных нам людей.

83. Здесь убили еще одного немца, и конечно, не фашиста. Глядя на это, мы сгораем от стыда - ведь теперь эта плита стала не только памятником рыцарским временам, но и памятником нашему сегодняшнему варварству.

84. У северной стены собора стоит единственный охраняемый и реставрированный памятник Кенигсберга - могила-часовня Иммануила Канта.

84а. Но портят экскурсоводы и его. Они с восторгом повествуют о том, что Кант прожил здесь всю жизнь, забыл жениться, переписывался с русскими учеными и при Суворове присягал вместе со всеми жителями русскому царю на верность. Кажется, еще немного, и Кант станет русским. А каким кощунством звучат на могиле великого кенигсбергца рассказы о том, как уничтожают и будут стирать с лица земли его родной город.

85. В Калининграде тяжело оставаться надолго.

86. Отдохнуть от него можно у моря. Маленький уютный городок Зеленоградск у начала Куршской косы не был разрушен, и перестроек здесь не видно.

87. Все осталось, как прежде, и холодное море, и островерхая кирха, и интересные дома бывшего немецкого городка Кранца. Только жить здесь стали русские люди.

88-92.

93. Из любого места города за 5 минут можно дойти до морского пляжа. Все хорошо, но тебя обуревают мысли - трудно избавиться от умирающего Кенигсберга: здесь на берегу четверть века назад умирали в бою немецкие солдаты.

94. Сегодня здесь играют русские дети. Недоброй волей занесены они на этот берег, и кто знает, сколько раз придется им здесь умирать, прежде чем они станут бесспорными хозяевами этой земли. И станут ли вообще? Мы и сейчас связаны сталинским решением.

94а. Даже из могилы Сталин может снова собрать кровавую жатву с нас или с наших детей.

95. Но нет пути назад - Кенигсберг стал Калининградом и пока иному не бывать.

96. Уезжая из Кенигсберга, мы подошли к этому льву, что стоит у входа в перестраиваемую биржу. Мы тогда подумали, что герб на его щите, это герб города, и потому попрощались: "Мы не враги твои Кенигсберг - королевский город. Не умирай, если сможешь. Живи".