| предыдущая | оглавление | следующая |
(Запись выступлений приведена, в основном, по памяти, поэтому не может быть полным и точным протоколом собрания, но смысл выступлений и отдельные запомнившиеся фразы приведены точно.)
Конференц-зал на 80 человек переполнен. На повестке дня обсуждение поведения члена коллектива инженера Сокирко В.В. Выбирается президиум из 3-х человек и предоставляется слово секретарю партбюро завода Манохину В.И.
Товарищи! Все вы помните события 20 августа. По всей стране прошли митинги, поддержавшие решение партии и правительства об оказании братской помощи чехословацкому народу. Весь наш народ одобрил ввод советских войск и войск наших союзников… Но нашлись отщепенцы, которые пошли против воли народа. Это – лингвист Бабицкий, преподаватель Литвинов, внук нашего известного наркома, Делоне, говорят, – сын академика, Богораз-Брухман и Дремлюга. 25 августа они вышли на Красную площадь с лозунгами: "Да здравствует свободная и независимая Чехословакия", "Долой оккупантов", "За нашу и вашу свободу", "Свободу Дубчеку". Остановились у Мавзолея. Им несколько раз предложили разойтись, но они не послушались, после чего их забрали. В сентябре состоялся процесс над этими товарищами ("Волк им товарищ" – нач. проектотдела Шуст В.А., "Не товарищи, а граждане" – голос из зала). Они были осуждены как нарушители общественного порядка: Литвинов – к 5 годам ссылки, Бабицкий – к 2 годам, остальные – к трем годам тюрьмы. И вот в декабре было написано письмо на имя депутатов Верховного Совета СССР и РСФСР и в редакции газет "Известия", "Советская Россия". Содержание этого письма – несогласие с осуждением этих пятерых, что, мол, участникам демонстрации были вынесены неправильные приговоры. Приписка в конце письма гласила: "Могли бы подписать и больше людей, но боялись трудовой дискриминации". О какой трудовой дискриминации может идти речь? Одним из подписавшихся был член нашего коллектива, работник технического отдела Сокирко Виктор Владимирович… Действия Сокирко наносят ущерб нашему государству… Отщепенцы не согласны с нашими порядками… Пусть он сам нам расскажет.
Вопрос: Какова национальность демонстрантов: чехи или русские?
Ответ: Нет, наши. Ну, советские подданные.
Слово предоставляется Сокирко В.В.
Товарищи! Вчера меня попросили рассказать вам о мотивах, руководствуясь которыми я подписал обращение к депутатам Верховного Совета с просьбой о пересмотре судебного приговора пятерым демонстрантам на Красной площади 25 августа.
С одним из них, Константином Бабицким, я знаком лично. Познакомились с ним и его женой в позапрошлом году, в турпоходе по Карелии, при осмотре деревянных церквей в Яндом-озере и Типиницах. С тех пор у нас поддерживалось нечастое и нерегулярное семейное знакомство, хотя с ним больше я не встречался. Возможно, что если бы не августовские события, это знакомство так и заглохло, но, начиная с августа прошлого года, я узнал о нем очень много от его друзей и жены. Эти сведения, вместе с собственными карельскими впечатлениями, позволяют мне нарисовать довольно полно его облик.
С первого взгляда в нем каждому виден добрый и положительный человек – уже по одной улыбке и поведению. Все отмечают его необычайную работоспособность – отдается работе целиком, самозабвенно. Даже в тюрьме он ухитрился продолжать свою научную работу лингвиста, составляя из клочков бумаги картотеку имен существительных. Продолжает ее он и сейчас в Коми АССР, в ссылке, после рабочего дня плотником, продолжает, хотя знает, что теперь уже наверняка его книгу не опубликуют. А еще год назад подготовленную диссертацию – не позволят защитить. Он продолжает работать просто в силу своей увлеченности ученого.
Второй его главной чертой является большая принципиальность и моральная стойкость. Человек, построивший крепкую и дружную семью, вырастивший троих детей – не может быть морально неустойчивым, как писалось с наших газетах.
Но не это главное. Важно, что он был буквально воспитан нашей литературой – на ее образцах мужественности и стойкости в защите своих идеалов. Важно, что Костя считал идеалы нашего общества самыми гуманными и справедливыми и тяжело переживал все, что на его взгляд мешало их осуществлению. Он считал, что в наших ошибках, особенно таких тяжелых, как во времена сталинского произвола и хрущевского волюнтаризма виноваты сами люди, т.е. мы сами. Именно то, что они не имеют смелости сразу высказаться против очевидных ошибок и нарушений социалистических законов, не имеют гражданского мужества отвечать за свою страну и ее действия.
Именно осознание этого обстоятельства, что идеалы социализма и коммунизма неосуществимы без ответственности и гражданского мужества каждого из нас, заставило его очень чутко относиться ко всем случаям возвращения к жизни сталинизма и нарушений Советской Конституции. И даже если Костя бывал неправ в своих конкретных взглядах, он всегда был откровенен и честно высказывал свои убеждения.
Большим ударом… ("Вы нам здесь агитации не разводите" – директор завода Слепцов С.А.)
"Я могу прекратить, но как Вы тогда узнаете о моих мотивах?"
"Пусть говорит, должен же он объяснить" – голос из зала.
…Большим ударом для Кости явился ввод наших войск в Чехословакию. До этого он с большим сочувствием относился к послеянварскому курсу чехословацких коммунистов и ввод войск против воли большинства членов партии и правительства он расценил как нарушение ленинских принципов права наций на самоопределение и уважения права братских партий на самостоятельную политику, как акт агрессии против малого народа, акт, запятнавший честь великого социалистического Союза. Согласитесь, что это очень тяжелые мысли и убеждения. На собрании в институте 21 августа он сказал так: "Мать-Родину не выбирают, но сегодня мне стыдно за свою страну". – Только высокое осознание своего гражданского долга требовало от него публичного осуждения неправильного, на его взгляд, действия своей страны. Результатом явилась демонстрация на Красной площади, как традиционном месте обращения граждан к правительству. Костя прекрасно осознавал возможные последствия своего поведения и для самого себя, и для семьи, и для родителей, которые сейчас им гордятся. Друзья отговаривали его, но он сказал, что пойдет на площадь даже один. Иначе он не мог!
Я не берусь обсуждать здесь: прав ли был Костя по существу в вопросе о вводе войск, поскольку этот вопрос достаточно сложен и отрицательная позиция по нему многих зарубежных компартий – наших верных друзей – тому ясное доказательство. Только время внесет полную ясность в этот вопрос, но в любом случае – прав ли был Костя или неправ – он поступил согласно своей совести и в рамках советских законов, ради защиты идеалов социалистической Родины. Даже если он неправ, он не только мог выступить с критикой определенного действия правительства, но и морально был обязан выступить с такой критикой, раз был убежден в ее правоте. Раз и навсегда он отверг принцип: "Моя хата с краю, я ничего не знаю" и этим поступком доказал, что он может открыто отстаивать свои убеждения. …Тем не менее, Костю и его товарищей арестовали.
На суде в октябре постоянно подчеркивалось, что судят их не за убеждения, что в нашем свободном обществе граждане не могут преследоваться за различие убеждений или за их открытое высказывание, а, мол, судят их за возможное нарушение движения транспорта и за распространение заведомо ложных сведений – по статье 190-1.
Однако все обстоятельства демонстрации и разбирательства на суде показывают, что эти обвинения несправедливы, что суд не был беспристрастным и совершил грубое нарушение закона. Вот почему я подписал письмо с просьбой о пересмотре приговора.
Как же происходило все? Попробую изложить, полагаясь на свидетельства очевидцев:
В воскресенье 25 августа в середине дня 7 человек приехали на Красную площадь, встали на тротуаре у Лобного места и развернули плакаты "Да здравствует независимая Чехословакия", "Руки прочь от ЧССР", "Позор агрессорам", "Свободу Дубчеку" и др…. Они простояли, однако, только несколько минут, когда с центра площади к ним подбежали мужчины в штатском с криками: "Бей жидов и антисоветчиков". Подбежав, они закричали: "Расходись", но демонстранты остались на месте. Тогда люди в штатском стали вырывать у них плакаты. Причем, если Костя без возражений сам отдал свой плакат, то тех, кто замешкался, начали бить. Очевидцы говорят, что в течение пяти минут в этой свалке ничего не было видно, пока не подъехали легковые машины и демонстрантов не втолкнули в них…. Литвинова били по голове каким-то портфелем. Причем человек в штатском, который в течение года постоянно следил за ним, сейчас участвовал в этом с криком: "Наконец-то я добрался до тебя, жидовская морда". Ленинградцу Виктору Файнбергу разбили лицо в кровь и выбили зубы. Затолкнули в машину и Наталью Горбаневскую, литературного работника, а коляску с ее трехмесячным ребенком погрузили в другую машину.
Все это продолжалось минут 15, народа вокруг было немного, и только когда все было кончено, стали собираться люди, но ничего не найдя – расходились. В отделении милиции арестованные заявили протест и потребовали наказания людей, которые избивали их, выкрикивали антисемитские лозунги и прервали мирную и законную демонстрацию. Однако это требование не было принято во внимание. Во время суда выяснилось, что эти люди в штатском, хоть и утверждали, что находились на Красной площади случайно, но работали в одной и той же воинской части и явно были сотрудниками госбезопасности. Они утверждали, что избиения не было, а Виктор Файнберг сам себя избил в кровь, будучи ненормальным. Именно на том основании, что он сам себя избил, он не был привлечен к суду, а помещен в психолечебницу.
Нa суде не отвергалось право подсудимых на демонстрацию и публичную критику правительства. Сами обвинения носили характер мелочных придирок. Например, лозунги "Руки прочь от ЧССР" и "Позор агрессорам" не были предметом обвинения, а вот лозунг "Свободу Дубчеку" послужил поводом для обвинения всех в распространении заведомо ложных сведений. Однако каждому ясно, что до 27 августа не было известно, где находится Дубчек, и были все основания считать, что он арестован как правый ревизионист. Значит, никто не мог знать и о ложности лозунга "Свободу Дубчеку" и что это обвинение несправедливо. Второе обвинение – что демонстрация могла собрать толпу, которая бы помешала движению машин. Однако защита на суде неопровержимо доказала, что случиться этого не могло, да если бы и случилось, то вина за это лежала не на демонстрантах. Тем не менее, суд полностью принял сторону прокурора, не приняв во внимание требование защиты о полном оправдании подсудимых.
И даже в самом характере наказания было допущено беззаконие: вместо максимально возможного срока по этим статьям в 3 года тюрьмы дали: Литвинову – 5 лет ссылки, Богораз – 4 года, Бабицкому – 3 года ссылки, и двум остальным – 3 года тюрьмы.
Весь ход суда показывает, что на деле их осудили именно за факт демонстрации, за саму критику определенных действий правительства. И факт такого открытого судебного беззакония и нарушения конституционных прав весьма настораживает, заставляет просить все наши высшие органы присмотреться к этому делу, разобраться в нем и наказать виновных. Я уверен, что только если это будет сделано, и если так будут разбираться в аналогичных случаях, только тогда у нас закроется путь к нарушению законности, к возвращению времен сталинского террора и к установлению прокитайских порядков.
Конечно, я вполне сознаю, что вряд ли мои доводы будут восприняты сейчас как справедливые. Именно поэтому я и не обращаюсь к вам с просьбой тоже протестовать против несправедливого дела. Конечно, я осознаю, что для меня эта позиция может навлечь много неприятностей как в смысле работы и аспирантуры, так и в смысле семейном. Но в жизни бывает такой момент, когда человек должен твердо встать в защиту товарищей и справедливости. Иначе он будет подлецом, и совесть, в конце концов, не даст ему жить. Ведь когда вырастут дети, они спросят: "А ты, отец, нашел в себе мужество, нашел ли ты силу устоять перед уговорами и угрозами?" Мне хочется тогда не отводить глаз и ответить: "Да, такое было в моей жизни, и нет на мне вины за ошибки тех лет".
Вопрос из зала: "Расскажите биографию" (шум: "He нужно")
Вопрос зам.нач.техотдела Арапова В.Д.: "За Литвиновым следили? Значит, он совершил преступление?"
Ответ: "Нет, но в январе прошлого года он подписал обращение к мировой общественности по поводу процесса Гинзбурга, Галанскова, Добровольского и Дашковой.
Вопрос нач.мех.лаб. Ельчанинова В.Н.: "Вы остальных так же хорошо знаете, как Бабицкого?"/p>
Ответ: "Нет, хуже".
Второй вопрос Ельчанинова: "А кто вам рассказывал о событиях на Красной площади?"
Ответ: "Отвечать на такие вопросы не собираюсь, так как считаю их провокационными".
Вопрос механика цеха № 3 Карпова В.Т.: "С их убеждениями Вы согласны. Почему не пришли на митинг?"
Ответ: "О своих убеждениях я говорить не буду. О чехословацком вопросе я уже сказал – считаю его очень сложным. А на митинг 25 августа не пришел, прежде всего, потому, что не знал о нем, работал в вечернюю смену на стане".
Вопрос зам.секретаря партбюро Фурсова И.Г.: "Кто писал письмо?"
Ответ: "Не знаю".
(Шум в зале: "Что здесь – суд, что ли?")
Вопрос нач.техотдела Плаксина И.Н.: "Вы полностью согласны с текстом письма?"
Ответ: "Да".
Вопрос: "Назовите фамилии людей, которые могли подписать, но не подписали?"
Ответ: "Какой же смысл называть фамилии этих людей, когда они именно и не хотели, чтобы назывались их фамилии?"
Вопрос нач.отдела кадров Личновой М.Н.: "Вы всех 90 человек знаете?"
Ответ: "Нет".
К.т.н. Ковалев И.М.: "Расскажите процедуру зарождения письма"
Ответ: "Оно зародилось в среде друзей осужденных и подписано было ими же".
Второй вопрос Личновой М.В.: "Встречаетесь ли Вы со своими единомышленниками? Есть ли у вас какая организация?"
Ответ: "Ни о какой организации не может быть и речи. Лишь только друзья осужденных".
Вопрос председателя завкома Алешина: "Кто вам дал это письмо?"
Ответ: "Повторяю, есть друзья…"
Слово предоставляется зам.секретаря партбюро завода Фурсову И.Г.:
"Мы собрались здесь не убеждать Виктора, он убежден, а обсуждать его и осуждать действия, которые Вы наворотили! Мы ответственны за действия своей семьи, а коллектив ответственен за действия любого. Удивительно, что Сокирко окончил МВТУ, а страдает политической слепотой. Есть всякие Богораз, но никто не будет их защищать… Весь народ их осудил… А то что же получается: "они в ногу, а рота – не в ногу?"
Мне приходилось в период событий в Чехословакии руководить партийной организацией: Владимир Иванович отдыхал в Болгарии, а Глебов – в Бельгии, приходилось информировать людей. Так в Киевском районе нашлось только семь человек, высказавшихся против ввода войск. Из них один воздержался. Это – организация, которая направляется какой-то рукой!!!
Нужно пересмотреть приговор суда и привлечь их за политические действия. Есть Варшавский договор: если в любой стране возникают контрреволюционные силы, мы вводим туда свои войска. Значит – все по закону!
Вы сами – сын нашего хорошего коммуниста, и он тебя также осуждает! А то с Костей или чай пил в Карелии, или там рыбку удил: а товарищ! А с нами ты посоветовался, в партком пришел?
А вот когда брали в армию, то поднял всех, вплоть до директора! Отец рабочий, а ты пренебрегаешь рабочим классом, и это я сейчас докажу. Судишь людей, что они бестолковые, а ты, мол – пример! В своей заметке-ответе "Откровенному" (редакционная статья, начавшая дискуссию: "Нужны ли нам самодельные диафильмы?" перед заводским вечером-огоньком "За чашкой кофе") ты писал следующее – и ты не будешь отрицать – в парткоме она и сейчас лежит с твоей подписью: "Разве мало у нас ходят в музеях, и в кино особенно, серых, духовно неразвитых людей?" (В заметке эта фраза служила обоснованием необходимости художественной самодеятельности и диафильмов, в частности.В.С.) Серые! Он называет рабочих – нас, кто ходит в кино – серыми! А у нас серость сорок лет назад как канула в вечность после культурной революции!!
Вы плюете в глаза коллективу! Агитацию разводите! Костя! А что мы знаем о Косте! Много Костей! Он стыдится!!! Кто из великих людей говорил так?? Белинский?! Гоголь?!!
Зажирели! Плюет в глаза коллективу, а коллектив для него сделал много. Мы вызволили тебя из Коломны, дали комнату, позволили учиться…
Нет, это кампания, направляемая рукой контрразведки! А они очень хитро действуют, даже наши старые пословицы используют: "Щи да каша – еда наша" – как пример бедности ассортимента блюд нашего рабочего…
Надо не только тех сажать, а и тех, которые их защищают. Тем – не меньше как до 10 лет, и этим… этим столько же !!!”
Выступление механика трубного цеха № 2 Карпова В.Т.
“Я не буду говорить, как вели себя эти люди… здесь достаточно говорили. Виктора знаю… еще по институту (видимо, имеется в виду исключение Сокирко в МВТУ из комсомола за "неубежденность в марксизме-ленинизме")…
Мне не понравились ссылки на сталинский режим, на хрущевский волюнтаризм. Я считаю, что мы слишком много в свое время об этом кричали. Создается впечатление, что чуть ли не каждый второй сидел! А я родился в 1940 году, при сталинском режиме, вырос, и образование получил!!
То, что сейчас возрождается сталинский режим – это ложь. Ведь если на 230 миллионов прижмут одного трепача, то это – не сталинский режим!
Нашлись защитники, выступили за Чехословакию! А где вы были, когда шли митинги? Всего 90 человек, а у нас в Москве – 6 миллионов.
Ты убежден, хочешь правды добиться. Хорошо. Никто не запретил с лозунгами выходить, но ведь надо же по порядку… Нет, лишь бы покрасоваться на кинопленке зарубежных корреспондентов…
Почему же ты не с нами, не в нашей партии, а всё - "за чашкой кофе", за чашкой коньяку?? Так вот, если ты грамотный такой, то лучше тебе стать в хвост пятого стана и покатать там ленту.
Такие вещи делать – подсудное дело.”
Выступление начальника техотдела Плаксина И.Н.
“Я хочу рассказать, как Сокирко работает. Работает он очень поверхностно, неглубоко. Т.е. учтет несколько факторов, а еще несколько не учтет, в результате письмо или другой материал оказываются подготовленными неправильно. Его способности больше, чем он работает. Сейчас, когда он стал начальником бюро стандартов и техусловий, работает также – неглубоко. Я ему об этом говорил… Он не заинтересован давать ту отдачу за свою зарплату, которую может… Уходил в ЦЗЛ без разрешения. Однажды уехал куда-то в отпуск, не решив вопроса… Сейчас он пока занимает у общества, а не отдает. Сокирко не отвечает требованиям начальника бюро, хотя я и сам его выдвинул. Сегодня он выступил очень нахально, агитировал за свои взгляды. Но если он и в политике учитывает из 100 факторов 1, то он не разбирается и в политике.
Он должен не получать лишнего.”
Выступление начальника мех.лаборатории Ельчанинова В.Н.
“Здесь много сказало правильного. Я хотел бы отметить, что зачитанный им документ является весьма продуманным, я бы даже сказал – программным. И мало того – он является программой для какой-то группы, и, может, заранее подготовлен извне. Ведь все позаимствовано из зарубежных пропагандистских журналов. Все заранее продумано и организовано. Ведь как понимать такие злостные и двусмысленные лозунги: "Долой оккупантов", "За нашу и вашу свободу!"? Мнение, думаю, будет единое: говорить слово "оккупанты" – это относиться недоброжелательно к нашей стране. И меня очень заботит, чтобы молодежь восприняла эти события так, как надо!..
Эти люди – противники советского народа! Сокирко хочет, чтобы совесть его осталась чистой… Что же, 90 имеют совесть, а мы все бессовестные?.. (Пayза…) Может, мы все шкурники?.. (Пауза) Нет, меня все поддержат.
У меня тоже недавно родился сын, и если он меня когда-нибудь спросит, что я сделал, то я с удовольствием сказал бы, что всегда выступал против людей, позорящих страну!..”
Выступление директора завода Слепцова С.А.
“Сегодня предстал Сокирко перед нами святым и чистым борцом за правду. А за какую правду? У нас правда одна, и общество наше сложилось в борьбе за нее. Это народная правда… А вот когда у фабрикантов отнимали фабрики, а у помещиков землю, они говорили – неправда, не по закону. Было ли это законно? Так, как Сокирко может понимать правду? – Его учили на народные деньги. Был бы он в капиталистической стране инженером? – Нет.
Зачитал послание здесь, где расхваливал проходимцев. Сами выражения чего стоят… Что это за "люди в штатском"? Так может ли он быть политически грамотным? Есть две идеологии – социалистическая и капиталистическая. Они борются… Так могут ли капиталистические государства защищать социалистическое государство? (видимо, Чехословакию –В.С.)…
Красная площадь – святая святых всего мира. Здесь покоится самый великий человек. Самый великий не только в нашей современности, но и за все время существования мира… Какие люди могут устроить здесь дебоши и демонстрации?! Эти люди зажирели… Выросли под маменьким крылышком в великих "философов-гуманистов"… Эти выученики за счет народа были нами слишком бережно воспитаны. Раньше мы росли в тяжелых условиях, а теперь, видимо, тепличные условия создают ядовитый сок. К этим людям нужно применить более жестокие условия…
Они говорят, что наша Конституция нарушается. Кто же ее нарушает? – Советский суд? Прокурор? Верховный Совет?? Что же – все нарушители, а ваша группочка – честная?..
Ему надо еще раз проходить школу, и школу суровую. И не выступать здесь героем. Иначе, говоря словами великого писателя: "Я тебя породил, я тебя и убью!" Так рабочий класс и поступает со всеми отступниками и изменниками!!
А может, Вам здесь пересмотреть Ваши взгляды, пока не поздно?… Ведь что творится в мире – народы борются в Латинской Америке, Африке. Матери и дети гибнут во Вьетнаме под американскими бомбами. Так кого мы защищаем? Возьмем Чехословакию: так там и сейчас выступают террористы. Вот к чему привела такая свобода – к неорганизованности, когда через такие "канальчики" проходит в страну реакционный строй. Так они хотели и в Чехословакии поставить революционное правительство вместо компартии, а потом возродить капитализм (видимо, оговорка – вместо "реакционное" – В.С.)
Мы должны здесь заклеймить позором Сокирко. Он это сделал или от слишком большого ума, или от бездумности…”
Выступление к.т.н. Ковалева И.М.- научного руководителя аспиранта Сокирко в МВТУ им. Баумана
“Поступок Сокирко и это собрание явилось для меня полной неожиданностью. Как работник, он очень хорошо работает над диссертацией, и может, его упущения в основной работе объясняются его хорошей работой, как аспиранта. Но с политической грамотностью у него оказалось совсем неблагополучно. Конечно, человек он мужественный, так как этот поступок требует мужества, но и в институте у него было нечто похожее, когда исключали из комсомола…
Стало быть, это письмо – не случайность. Урок его юности не пошел впрок. Из цветочков получились довольно кислые яблоки… Он меня информировал о письме, но я как-то не обратил внимание на серьезность… Так вот, истоком этого заблуждения является политическая безграмотность!
Есть грамотность от книг, а есть от интуитивного чутья. Видно, все здесь зависит от генов… Иначе придется признать, что простой рабочий, то ли от необразованности, то ли от того, что у него голова вот на столько меньше, но имеет меньше политической грамотности, чем ревизионист… Вся история – это история борьбы классов! Уже одно это должно было Вас остановить. А если Вы это отметаете, то Вы или враг, или безумец!
Тут, видно, есть организация. Без нее никак нельзя. Я сам когда-то подписывался, не под таким политическим письмом, а под местным, в пределах совнархоза, и знаю, как сложно это организовать… И мы знаем, какие сейчас внешние условия, когда на западе проводят политику "наведения мостов" - ловят простачков.
…Каутский был грамотным человеком, но политической грамотности у него не было, и он канул в вечность, как теоретик. Так же может кануть в вечность и Сокирко как политически грамотный… Я имел возможность немного беседовать с ним вечерами, во время работы, и выяснить его взгляды. Он считает, что там, где существует диктатура – это явление временное и случайно. Считает лучшей и естественной формой государства – либерализм!! Он считает, что все сейчас затихло в мире и пора выходить на демонстрации!!
Но на деле: или с нами, или против нас! Наши законы имеют классовую сущность. За них люди кровь пролили. Ваш отец имеет ордена и странно, что в такой рабочей семье вырос политически неграмотный человек.
Я сам осуждаю и поддерживаю негодование коллектива. Думаю, что институт, возможно, также поддержит это".
(Председатель пробует подвести черту, но слово просит еще один.)
Выступление механика цеха № 1 Вирсиса А.Я. -коллеги Сокирко по диафильмам и байдарочной секции
“В августе, в начале событий, события в ЧССР освещались недостаточно полно на страницах нашей печати. И в первый момент понятно было мало. Но это никак не дает повода Сокирко так поступать. Нужно было все же разобраться. Он не был на митинге, а на митинге по поводу агрессии в Греции Вы тоже не были? – Вот где надо было выступить. Там же тоже агрессия (видимо, оговорка –В.С.)! …Я помню блокаду в Ленинграде. Страшный голод. И когда вели пленных немцев по улицам, женщины подносили лебеду к носу немцев и кричали им: "Ты это ел, сволочь?!"…
Teбe надо обдумать. Работай, учись, делай все, чтобы государство наше было еще сильнее. А ты, не разобравшись ни в чем, подписал бумажки. Надо тебе подумать!”
Второе выступление Сокирко В.В.
“Здесь было сказано очень много, и я не смогу сейчас на все ответить… Должен заявить, что действительно, мои родители не одобряют моих действий, поэтому я им ничего не говорил… И еще, Ваши слова, Иван Николаевич (обращение к Плаксину И.Н.) о моей поверхностной работе явились для меня сегодняшней неожиданностью… Что касается главного, то я считаю, что сталинизм существовал столь же реально, как и реальна возможность его возвращения, и поэтому необходимо протестовать против нарушения наших законов…"
Секретарь партбюро Манохин В.И.: "Хватит, хватит! Он ничего не осознал… Плюет на коллектив, а сколько ему хорошего сделали: и когда в институте у него была история, по просьбе отца ездили его защищали, думали – молодой, с кем не случается. И из Коломны вызывали, вытаскивали сюда работать… Диссертацию защищать – пожалуйста, учись… Да, товарищи, ведь фактически мы ему заведомо ложную справку выдали в военкомат, когда прошлым летом его в армию забирали: ведь совсем не был он таким уж необходимым на стане 20-76. И без него справились бы! А он вот так платит неблагодарностью. Хватит, давайте принимать решение".
Вопрос женщины-бухгалтера: "А позвольте спросить, как же Вы, будучи секретарем партбюро, могли подписать справку, заранее зная о ее ложности?" (Смех в зале).
Манохин В.И.: "Товарищи, товарищи, Вы меня не так поняли… Во-первых, меня не было в то время на заводе, и я не подписывал этой справки, и вообще…" (в шуме кончает и садится).
Председатель: "Товарищи, прения окончены, какие есть предложения?"
Манохин В.И.: "Строго осудить и предупредить, что в случае повторения подобных поступков коллектив не потерпит Сокирко в своих рядах".
(Шум в зале: “почему так мало?”)
Выкрик: "Лишить его диплома!" (председатель отклоняет).
Выкрик: "Набить ему морду!" (шум и мягкий протест председателя).
Кто-то из зала: "Снять его с начальника бюро. Разве он может руководить людьми?" (На деле в подчинении у меня никого нет, но объяснено этого на собрании не было – В.С.)
Манохин В.И. председателю: "Запишите это".
Кто-то сзади: "Нельзя ему быть ученым. Как же он, будучи политически неграмотным человеком, придет нами командовать? Предлагаю выгнать из аспирантуры".
Манохин В.И.: "Запишите и это. Сообщить в МВТУ и просить принять меры".
…Председатель закрывает собрание.
В окончательной обработке, после напечатания протокола, решение выглядело примерно следующим образом:
1. Выразить суровое осуждение действиям Сокирко Виктора Владимировича, проявившиеся в подписании письма в поддержку Литвинова, Богораз, Бабицкого, Делоне и Дремлюги, демонстрировавших 25 августа на Красной площади против ввода наших воинских подразделений и войск наших союзников в Чехословакию.
2. Сообщить в партком МВТУ им. Баумана о политически незрелых действиях аспиранта Сокирко В.В. и просить принять соответствующие меры.
3. Предупредить Сокирко В.В., что, в случае повторения им подобных поступков, коллектив не потерпит его в своих рядах.
| предыдущая | оглавление | следующая |
