предыдущая оглавление следующая

Приложение 1.3. Стенограмма ИСП по делу руководителей ваучерного фонда


(27.11.1996 г.)

Судья -
к.ю.н. Кореневский Ю.В.
Обвинитель -
Сокирко В.В.
Защитник -
к.ю.н. Похмелкин А.В.
15 присяжных
из микрорайона"Печатники"

Из речи обвинителя

Думаю, у вас не будет больших сомнений в отношении фабулы дела.
Материальный, а в еще большей степени моральный ущерб, который потерпели
тысячи граждан, доверившие свои ваучеры так называемому фонду "РОСТ"
неоспорим. Даже если забыть, что под ваучером государство имело в виду
завышенную ценность, если говорить только о его рыночной стоимости, то речь
идет о причинении вреда в размере месячной пенсии, что нельзя не признать
значительным ущербом для тысяч обманутых бедняков, интересы и униженное
достоинство которых требует соответствующего возмещения и даже кары.
Сложнее понять, был ли умысел на обман у руководителей фонда. Сами они
такой умысел отрицают, объясняя случившееся простым разорением и причисляя
себя к числу потерпевших. Чтобы понять это, необходимо понять, как они могли
извлечь прибыль из операций с чужими ваучерами.
Как вы помните, создаваемые в то время фонды обязывались вкладывать
ваучеры граждан в акции наиболее выгодных предприятий, а получая в конце
года прибыль по всем акциям, начислять и владельцам среднюю годовую прибыль.
Учитывая очень небольшую рентабельность советских предприятий, трудно было
рассчитывать на годовую прибыль более 10-15%. На деле практически никто из
нас никакой прибыли не получил, в лучшем случае успел продать свой ваучер по
рыночной цене. Но сейчас мы обсуждаем не общие итоги ваучерной кампании, а
действия конкретных руководителей народного ваучерного фонда "РОСТ", который
объявил гораздо более выгодные условия хранения ваучеров, предлагая в 10 раз
большую и немедленную прибыль и, самое интересное, на первых порах выполнял
эти свои обещания.
Как можно понять, дело происходило следующим образом. Отданные на
хранение ваучеры тут же продавались на бирже как ценные бумаги, а вырученные
от этих продаж суммы частью конвертировались в валюту или уходили на личные
банковские депозиты, частью шли на выплату вкладчикам обещанной компенсации
по 10% в месяц от стоимости ваучера, а также, в принципе, на закупку нового
ваучера, предназначенного для возврата его владельцу.
Но такие операции продажи и покупки ваучеров могли быть выгодными
только при одном условии: если сам ваучер неимоверно дешевел относительно
валюты, т.е. если бы его рыночная стоимость снижалась даже быстрее бешеной в
1993 г. инфляции. О размерах последней можно судить, например, по такому
важному показателю, как динамика размера минимальной зарплаты.
Например, известно, что с 1.07.199З г. минимум зарплаты был установлен
в 7740 руб., а с 1.12.1993 г. - 14640 руб., т.е. в 1,9 раза больше, что
свидетельствует об инфляции по 15% в месяц. В предшествующие месяцы этот
рост был еще выше - до 30% в месяц.
Если бы рыночная стоимость ваучера стояла на месте, то можно было
надеяться на исполнение обязательств и получение некоторой прибыли. Так,
если инфляция обесценивает ваучер на 30% в месяц, то, отдав 10% хозяину
ваучера в конце срока, организаторы могли бы воспользоваться наваром в 20%
от каждого ваучера. Но можно ли было им рассчитывать на такое? Уверен - нет.
Ведь на деле ваучер также стал рыночным товаром, стоимость которого
росла примерно параллельно инфляции.
Посмотрите копию одного договора, заключенного фондом "РОСТ" с
гражданином К. о том, что он в конце мая отдает свои два ваучера по
стоимости 10 тыс.руб. каждый до конца августа, когда ему их вернут с 30%
доплатой. К сожалению, у меня сейчас нет данных о рыночной стоимости ваучера
в конце августа, но известно, что в ноябре их можно было купить по 25
тыс.руб. за штуку, т.е. за прошедшие полгода стоимость ваучера выросла в 2,5
раза. При таких условиях рассчитывать на возврат ваучеров владельцам,
вручение им солидного процента, возмещение собственных издержек и получение
еще и собственной прибыли невозможно.
Прибыль руководители "РОСТа" могли получить лишь обманным путем, и они
получили ее на деле в размере совокупной рыночной стоимости 9 тысяч ваучеров
от 6 тысяч обманутых вкладчиков - это около 180 млн.руб. минус 50 млн.руб,
которые им пришлось выплатить первым вкладчикам.
Мне могут возразить, что в начале деятельность фонда была успешной.
Фонд рассчитался за возврат большинства взятых ваучеров и за проценты по
ним, что свидетельствует, во-первых, о том, что работа фонда была долгое
время прибыльной, а во-вторых, приносила реальную пользу людям. И только,
мол, какие-то неожиданные изменения на рынке ваучерных бумаг привели фонд к
печальному для всех банкротству.
Однако возражение такое несостоятельно: фонд "РОСТ" действительно,
вначале считался благополучным предприятием, хотя не мог быть таким в
принципе, как я показал выше. На деле он только принимал и продавал ваучеры,
но практически никогда их и не покупал вновь. В этом у фонда не было нужды.
Поскольку он обещал высокую месячную прибыль, народ к ним валил и валил,
отдавая ваучеры и почти никогда их не забирая, уже не только из Подмосковья,
но даже из Москвы. У людей, получивших через три месяца свои 30% стоимости
вау-чера при гарантии его сохранности не было никаких причин не оставить его
в таком "проверенном и выгодном месте" на следующий срок, ибо где еще можно
найти подобное? Если же желающий изъять свой ваучер находился, его
требование легко удовлетворялось за счет вновь принесенных. Только так эта
система и могла существовать - не за счет своей финансовой работы, а лишь за
счет привлечения все новых и новых вкладчиков.
Это и есть уже давно известная в других странах, а теперь с размахом
опробованная в нашей стране схема "финансовой пирамиды" или "денежного
насоса", когда видимые успехи новой финансовой кампании обеспечиваются не
добросовестной работой и удачливостью на рынке, а наглым обманом. И чем выше
были обещанные дивиденды и нахальнее обман, тем более широкий привлекался
круг вкладчиков и рос объем приносимых ими средств, тем авторитетнее и
дольше длился успех аферистов. Ибо всегда находятся последние бедняги,
имуществом которых можно расплатиться по обязательствам первых.
В пределе нетрудно представить фирму, которая будет предлагать
вкладчикам столь выгодные условия и вести столь агрессивную рекламу, что
сможет охмурить всех вкладчиков России, завладеет всеми их деньгами и только
после этого вынуждена будет лопнуть, ибо в стране уже не останется никого,
кто смог бы принести новое имущество, которым организаторы могли бы
расплатиться по старым процентам. Но даже при крахе они все равно будут
заявлять о своем несчастье, сваливая вину с себя на противодействие злых сил
и т.п. Впрочем, нам всем уже нетрудно это представить, потому что каждый из
нас знает о более позднем опыте знаменитой "МММ", одним из предшественников
которой и был подмосковный ваучерный фонд "РОСТ".
Конечно, "РОСТ" был намного меньше и скромнее "МММ", и потому его конец
наступил много быстрее. К августу 1993 г. в Подмосковье и в Москве стало
действовать много таких же фирм, приток новых вкладчиков к "РОСТ" иссяк, и
организаторам его стало уже невозможно вести прибыльно дела. Грубо говоря,
продажей вновь поступавших ваучеров уже нельзя было заплатить выросший объем
компенсаций набранных вкладчиков. Надо было расплачиваться или собственными
доходами, или "закрывать дело".
Не сомневаюсь, что накопленную задолженность в 9 тысяч ваучеров и 27
млн. руб. процентов руководители фонда могли бы выплатить, но для этого они
должны были бы отдать стоимость своих квартир, машин и дач. Делать это,
естественно, не хотелось, проще было отказаться от возврата взятого
имущества.
Эта вакханалия в стране происходила, может, еще и потому, что наши
правоприменительные органы, да и сами граждане снисходительно относились к
действиям мошенников, не считая их действия преступлением.
Должен сказать, что в деле имеются дополнительные свидетельства умысла
организаторов "РОСТа" на обман привлекаемых клиентов. Так, ваучерный фонд
"РОСТ" не был официально и должным образом зарегистрирован, хотя и
действовал длительное время на глазах у правоприменительных органов и
фактически при содействии местных властей. С полным основанием мы можем
назвать "РОСТ" лжефондом, который обманом доверия привлекал к себе
вкладчиков и получал от них право на использование их ваучеров в своих
корыстных целях.
Мне представляется бесспорным громадный общественный вред от действий
подсудимых. Во-первых, эти 30-летние люди представлялись как молодые
предприниматели и финансисты, а на деле их действия только дискредитировали
бизнес, ибо извлекали они выгоду не путем взаимовыгодных и честных сделок, а
путем обмана бедняков. Именно действия таких аферистов во многом
дискредитировали саму идею ваучерной приватизации, ввергнув людей в полное
неверие в демократическое государство. При социализме они чувствовали себя
угнетенными, теперь вдобавок к нищете их сделали еще и дураками.
Заканчиваю свой анализ. Вина руководителей лжефонда "РОСТ" в
мошенничестве представляется мне несомненной.
Что касается наказания, то должен подчеркнуть наглость и уверенность их
в своей безнаказанности. Они были убеждены, что люди не смогут ничего иного,
кроме как подавать гражданские иски к их пустому счету и терпеть на этом
неудачу. Тем более что за иски надо было платить 15% стоимости своих
ваучеров, что было им непосильно. На деле люди попали в зону "правового
беспредела". Я уверен, что подсудимые заслуживают сурового наказания
лишением свободы с конфискацией их имущества в пользу покрытия ущерба тысяч
потерпевших от них вкладчиков. Только такие наказания могут восстановить
справедливость и положить конец власти финансовых аферистов в нашей стране.

Вопросы обвинителю и его ответы

Судья: Я хотел бы уточнить, чтобы присяжным было легче отвечать. Как вы
видите конструкцию обвинения? Вы считаете, что подсудимые мошенническим
путем присвоили ваучеры, принадлежащие гражданам? Тогда понятно... Или вы
считаете, что они присвоили деньги, которые получили, продав эти ваучеры на
бирже?
Ответ: Вопрос понятен, но мне не ясно его значение. Я утверждаю одно:
эти люди, без сомнения, знали, что, получив от граждан ваучеры, они их тут
же продадут. Они знали, что ваучеры они не вернут, по крайней мере,
большинству их владельцев последнего круга...
Судья: Видите ли, чем порожден мой вопрос... Ведь сам по себе ваучер -
это бумага. Я могу собрать сто ваучеров, сидеть с ними и ничего не получить.
А они, видимо, рассчитывали получить за эти ваучеры реальные деньги? Видимо,
речь идет об этом, т.е. обвинение считает, что и недостающие 8 тысяч
ваучеров были реализованы, а деньги в размере их стоимости остались у
организаторов?
Ответ: Совершенно верно. Я говорю о ваучерах только потому, что
согласно договору они обязались вернуть ваучер и проценты.
Судья: Значит, у вкладчиков было два варианта: или их ваучер остается в
фонде, продолжая "работать" и они получают процент, или они говорят: "Мы с
вами больше дела не имеем, отдайте ваучер плюс 30%".
Ответ: Именно так. Но абсолютно ясно, что подавляющее большинство,
конечно, продолжало держать свои ваучеры здесь. Организаторам не требовалось
покупать ваучеры вновь, потому что их никто с них и не требовал, пока они
могли платить проценты за счет притока новых ваучеров.
Присяжная13: Вы считаете главным, что фонд М. и С. не был
зарегистрирован?
Ответ: Нет не главное. Работать без регистрации - не большое
преступление, и я его упомянул как свидетельство их умысла на обман, чтобы
легче было привлечь людей и обмануть их доверие.
Судья: То еесть Вас надо понять так: если бы они работали без
регистрации, без лицензии, но добросовестно выполнили свои обязанности,
то...
Ответ: Да, тогда это был бы совсем иной, не тяжкий состав преступления,
не мошенничество.

Из речи защитника

Для меня абсолютно очевидна невиновность подсудимых в тех
преступлениях, в которых их обвиняют. А вы понимаете, что нет ничего
сложнее, чем доказывать очевидные вещи, ломиться в открытую дверь.
Вы уже слышали, что мошенничество - есть завладение чужим имуществом
либо права на имущество путем обмана. Я вас обманываю для того, чтобы у вас
забрать. Причем на вопрос, который здесь дебатировался: была ли регистрация
или ее не было, я бы рекомендовал вам свое внимание особо не акцентировать.
Сам по себе факт хозяйственной деятельности, не зарегистрированной в
установленном порядке, в тот период времени преступлением не являлся. И,
строго говоря, к вопросу о том, мошенники эти люди, или нет, никакого
отношения не имеет. Они могли быть не зарегистрированными, но честно
рассчитаться с вкладчиками, и тогда вопрос об их уголовной ответственности
не стоял бы. Но они могли бы работать строго легально, в соответствии с
государственной регистрацией, но одновременно обманывать людей, и тогда их
надо было привлекать к уголовной ответственности. Применительно к
рассматриваемому делу, чтобы признать этих людей виновными в мошенничестве,
вам необходимо убедиться в том, что, уже начиная свою деятельность по
приобретению ваучеров у населения, они заведомо знали, что эти ваучеры не
вернут, с вкладчиками не рассчитаются, а полученные в результате реализации
этих ваучеров имущество и деньги присвоят в свою собственность...
Подчеркиваю: не в собственность предприятия, которое они создали, а в
свою личную собственность. Только в таком случае вы сможете их признать
мошенниками по действующему законодательству.
Представитель обвинения, в общем, так и утверждает, что эти люди
обманывали вкладчиков с самого начала. Обосновывает же он это утверждение,
по-моему, только одним: дескать, они не могли не понимать конечный характер
своей деятельности, а именно то, что все равно им со всеми вкладчиками
рассчитаться не удастся.
Ну, возможно, это понимает представитель обвинения, человек с высшим
образованием, давно и долго занимающийся проблемами экономики. Но
категорически утверждать, что понимали и что не понимали те люди в тот
период времени, на мой взгляд, несколько легкомысленно.
И потом. Обвинитель исходит из само собой разумеющегося, что мы имеем
дело с так называемой "финансовой пирамидой", когда полученные у одних
вкладчиков деньги передаются другим, но вырученные от продажи ваучеров
деньги не вкладываются в хозяйственную деятельность в целях получения
прибыли.
Мне бы конечно хотелось услышать от обвинителя доказательства, что это,
действительно была пирамида. Я таких доказательств пока не услышал. Да, это
дело во многом типично для сегодняшней экономической ситуации в стране. У
всех на слуху, у всех на памяти печально знаменитые "МММ", "Русский дом
селенга", банк "Чара"... Но вот на что я бы хотел обратить ваше внимание. На
грани финансового банкротства оказались не только эти одиозные фирмы, но и
вполне респектабельные предприятия, руководителей которых трудно упрекнуть в
мошеннических поступках.
Так в чем же здесь дело? В злонамеренности отдельных лиц? В общей
экономической ситуации в стране? Вспомните (если вы следили за ходом
ваучерной приватизации и за ходом экономических преобразований), как много в
последнее время со страниц газет, с экранов телевизоров вполне
квалифицированные, авторитетные специалисты говорили о том, как нужны нашей
экономике инвестиции. Особенно подчеркивали значение частных инвестиций,
т.е. привлечения денег населения. И правильно. Деньги должны лежать не в
кубышке у людей, а должны работать и на экономику, и на самих людей.
И неудивительно, что в точном соответствии с подобными рекомендациями
вполне квалифицированных специалистов нашлись люди, которые стали
организовывать подобного рода деятельность по привлечению денег населения
для того, чтобы эти деньги заработали на экономику.
Ничего хорошего из этого, как правило, не выходило. Выяснилось, что
мало привлечь деньги населения, надо еще уметь разумно ими распоряжаться.
Более того, необходимо еще иметь объективные условия, которые позволили бы
этим деньгам заработать, чтобы приносить прибыль. А вот таких условий в
нашей экономике не оказалось. Это в условиях западных, экономически развитых
стран наличие капитала, особенно капитала, аккумулирующего значительные
денежные средства, может гарантировать если не прибыль, то, по крайней мере,
сохранение полученного. У нас же оказалось, что ни один краткосрочный
финансовый, хозяйственный, коммерческий проект, если он, конечно, не связан
с продажей сырья на Запад, не способен принести прибыль, позволяющую
предприятию развиваться и рассчитаться с вкладчиками и акционерами.
Вы понимаете, что по представлениям населения прежде всего им нужно как
можно быстрее вернуть эти деньги с процентами. Никто же не будет вкладывать
деньги в расчете на то, что они вернутся через 20 лет тебе или твоим внукам.
Т.е. нужно под эту деятельность разработать какой-то быстрый, краткосрочный,
хозяйственно-финансовый проект. У нас оказалось, что возможностей для
разработки таких проектов нет. Но поняли-то мы это только сейчас, далеко не
сразу и далеко не все.
И еще... Скажите честно, положа руку на сердце, вы все поняли в
экономических выводах обвинителя? Почему все же эта пирамида не способна ни
на что, почему она обречена на неудачу? Я признаюсь: понял далеко не все. Не
ставлю под сомнение научную достоверность его выводов. Но можем ли мы
предъявлять претензии к людям, не понявшим это, когда они только-только
начинали свою деятельность? Именно тогда? Причем люди без высшего
экономического образования, еще молодые...
Тут резонно задать вопрос: "Ну а были ли у них какие-то коммерческие
проекты, в ходе реализации которых они хотели бы получить прибыль?" Я не
могу ответить на этот вопрос по одной простой причине: следствие этим
вопросом не интересовалось. Для обвинительной власти было достаточно того,
что вот, ага, ваучеры ими получены, деньги присвоены, значит, мошенничество.
Этот вопрос нуждался в выяснении следственным путем. Но поскольку он не
выяснен, я должен напомнить вам о принципе презумпции невиновности, любые
сомнения должны толковаться в пользу подсудимых.
Но даже если таких проектов у них не было бы... Обвинить этих людей
тогда можно будет лишь в том, что они следовали известному правилу
Наполеона: "Ввязаться в драку, а потом посмотреть, что из этого получится"
Легкомысленно ли это? Да! Авантюрно? Да! Безответственно? Да! Со всем
этим я согласен. Но не преступно!
Здесь есть один очень щекотливый вопрос, о котором косвенно обвинитель
уже сказал. Действительно, возникла такая ситуация, когда они уже не могли
не понимать, что "да", проект наш рушится, вернуть ваучеры и деньги мы не в
состоянии. Конечно, надо было бы прийти и так честно все сказать: "Господа,
у нас ничего не вышло!" Но, согласитесь, для этого нужно и определенное
мужество. А потом, всегда надеешься на то, что вдруг что-то получится. Вдруг
подвернется какой-то удачный вариант, который позволит рассчитаться и с
кредиторами, да еще и получить прибыль. Опять же легкомысленно, опять же
безответственно, опять же авантюрно, но опять же не преступно.
И еще. Здесь фигурировали очень страшные цифры- десятки тысяч, миллионы
рублей, по тем временам это были деньги. Но давайте посмотрим на дело
здраво, трезво и объективно. Что потерял каждый из вкладчиков в этой
ситуации? Один ваучер, рыночная стоимость которого никогда не превышала 6
долларов... Да скажите сами честно, многие ли из вас что-то получили от
вашего ваучера?
Присяжная...: Немного, но меня хоть не обманули так...
Судья: Уважаемый защитник, не втягивайте присяжных в дискуссию.
Защитник: Мой вопрос носил риторический характер... Я хочу только,
чтобы вас не смущали эти суммы. Если даже люди были обмануты, чего, конечно,
и не было, то они были обмануты только на мало что значащую бумажку, которая
вряд ли кому-то могла стать полезной. И, наконец, последнее, о чем я должен
сказать. Что они приобрели?
Да, они реализовывали ваучеры. Но ведь вырученные за них деньги попали
не в их личный карман, а на счет их предприятия. Это очень важно прояснить.
Если бы обвинение доказало, что подсудимые на вырученные от ваучеров деньги
приобрели автомашины, построили коттеджи, купили квартиры, открыли счета в
зарубежных банках, т.е. что деньги, вырученные от продажи ваучеров, попали в
их личный карман, то тогда можно было бы о чем-то говорить. Но ничего этого
не было. Ни следствие, ни обвинение не располагает никакими данными о том,
что они лично обогатились за счет этих финансовых операций.
Конечно, я понимаю весь тот невыгодный для защиты эмоциональный накал,
который существует по делам данной категории, вокруг финансирования таких
структур. Но мне кажется, что было бы большим заблуждением и большой ошибкой
видеть истоки наших сегодняшних экономических бед в их деятельности. Эти
истоки коренятся гораздо глубже, а именно - в общем уродстве нашего
номенклатурного капитализма, в общем уродстве нашей монополистической
экономики. И поэтому я бы очень не хотел, чтобы вы своим обвинительным
приговором прикрыли подобные уродства и тем самым не столько выявили бы
проблему, сколько загнали бы ее внутрь.
Резюмирую: Никакого обмана здесь не было, эти люди, добросовестно
заключая гражданско-правовые сделки, рассчитывали за счет аккумулированных у
населения денег получить прибыль, рассчитаться с вкладчиками и развивать
свое предприятие. Их расчеты оказались несостоятельными в силу экономической
некомпетентности, может, из-за человеческого легкомыслия и
безответственности. Но неверно, что они занимались мошенничеством. Они
невиновны, на мой взгляд, и в любом ином преступлении. Их ответственность
может носить только гражданско-правовой характер, т.е. с них следует
взыскивать ту сумму, которую они остались должны. Вот если перед вами будут
стоять три вопроса о виновности подсудимых именно в таких формулах, я
соглашусь со вторым ответом, что они виновны в гражданском правонарушении,
но не в уголовном преступлении. Благодарю вас.
Вопросы защитнику и его ответы

Присяжная 13: У меня два вопроса. Во-первых, в период деятельности
фонда вкладывались ли деньги в хозяйственную деятельность?
Ответ: Увы, следствие это не выясняло.
Судья: Одну секундочку. Извините, ради Бога. Хорошо, следствие не
выяснило, но ведь обвиняемые давали по этому поводу какие-то показания.
Ответ: По этому поводу их не допрашивали. Следствие исходило из того,
что невыполнение обязательств по таким сделкам уже является преступлением.
Присяжная13: Было ли следствием выявлено, какие у них заранее
составлялись планы использования получаемых ваучеров?
Ответ: Тот же ответ - следствие и это не выясняло... Хотя при этом я бы
хотел еще акцентировать... Даже если бы у них таких планов не было, это
говорило бы только о том, что они просто свою деятельность не продумали, что
они исходили из следующего посыла: "Сначала соберем деньги, а потом будем
думать, как ими распорядиться".
Присяжная13: Тогда возникает третий вопрос. По окончании деятельности
фонда, видимо, прошло время, были предъявлены им какие-то судебные иски. За
это время, организаторы фонда занимались какой-то коммерческой,
хозяйственной деятельностью?
Ответ: Нет.
Присяжная13: И тогда сразу возникает четвертый вопрос. Были ли у них на
период привлечения к ответственности возможности погашения в личном порядке
вот этих долгов? Тем более что суммы там все же были не такие уж
колоссальные, чтобы их нельзя было погасить.
Ответ: На тот период эти суммы были значительные. Но я хотел бы, чтобы
вы поняли такую вещь. В данном случае обязательства по этим договорам несут
не они лично, а ими созданное предприятие. Так требует закон. Они лично
ничего возвращать и не обязаны.
Присяжная13: Тогда я, может, неправильно сформулировала вопрос. Их
предприятие имело такую возможность?
Ответ: Нет, предприятие никакими основными средствами не располагало,
чтобы можно было расплатиться с вкладчиками.
Присяжная13: Значит, 9,5 тысяч не очень дорогих ваучеров исчезли
бесследно.
Ответ: Почему бесследно? Они могли быть уже вложены...
Присяжная13:...Ну ладно, тогда еще один вопрос. Хоть какие-то ваучеры
остались в живых в этом фонде к началу следствия?
Ответ: Ну конечно нет. Если бы они остались, их бы вернули тут же
вкладчикам.
Присяжная13: Еще вопрос, если разрешите. К началу деятельности фонда на
его счету были какие-то начальные, уставные средства и какие?
Ответ: Эти средства были, но в минимальных пределах. Вы говорите о
коммерческих структурах, а фонд был иной организацией.

Обмен репликами

Обвинитель: Хочу воспользоваться правом на реплику главным образом для
уточнения информации.
Тут стал вопрос о форме регистрации этого фонда... Я повторю. Создание
народного ваучерного фонда "РОСТ" не было никем официально зарегистрировано.
Это было только решение некоей общественной организации, которая называла
себя комитетом самоуправления "Заречье". Само "Заречье" - это дачный
пригород подмосковного города. Это была частная общественная организация,
которая решила завести при себе такой фонд и предоставила в пользование ему
свою печать. Так что юридически никакого фонда не было, был только некий
комитет "Заречье".
Далее. Действительно, следствие не проводило никаких действий по
выяснению характера действий самих подсудимых. Но когда я занимался этим
делом и ходил к судье, к которой поступали гражданские иски потерпевших, она
объяснила: "Да, счет комитета "Заречье" арестован (другого не было), но на
нем ничего нет, и потому все эти иски заранее обречены." Суд ими и не
занимался. Никаких сведений о том, что организаторы вкладывали средства в
другие предприятия, считаю, нет, потому на деле не было никаких таких
вложений.
И, наконец, вопрос об их личном состоянии. Я об этом могу судить, по
словам самих вкладчиков, с которыми встречался на их митингах. Все знали
этих людей. С. был давним жителем Заречья, М.- его родственником. Оба имели
квартиры, машины, дачи.
Вот, собственно, главное, что я хотел бы вам дополнительно сообщить в
связи с вашими вопросами. Что же касается самих возражений на аргументы
защиты, то поскольку, мне кажется, наши позиции достаточно прояснены, то не
нужно устраивать дополнительной полемики.
Защитник: Я буквально на два слова. Уважаемые присяжные, обращаюсь к
вашей правовой культуре и прошу не принимать вот эти тезисы обвинителя,
который здесь выступил в качестве свидетеля: "Я был, я видел, я слышал"...
Было бы очень пагубно для нашего правосудия, если бы суд, особенно суд
присяжных, свои заключения и выводы делал бы на основании непроверенных
сведений.

Напутственное слово судьи

Буду краток. Прежде всего, чтобы уточнить и в какой-то степени
облегчить вашу задачу, думаю, вам не надо задаваться вопросом о регистрации
и получении лицензии этим фондом. Конечно, если они не получили такого
разрешения, за это предусмотрена ответственность, но не уголовная, а штраф.
Здесь правильно обвинитель и защитники говорили, что были случаи, когда
добросовестно выполняли свои обязанности фонды, еще не зарегистрированные, и
наоборот, очень успешно обманывал десятки тысяч вкладчиков, скажем
знаменитый "МММ", который везде был зарегистрирован, имел лицензии и у него
с этой точки зрения все было в порядке. Это обстоятельство может иметь
значение, только если вы сочтете, что факт незарегистрированности
свидетельствует о том, что они с самого начала имели в виду обман. То есть
дело не в самом факте незарегистрированности, а в том, имеет ли значение
этот факт, чтобы решить очень сложный вопрос: хотели они обманывать или не
хотели? Это первое, что я хотел сказать.
Второе. В первом вопросе стоит: "Виновны ли подсудимые в
мошенничестве". Что это значит? Это значит: собирали ли они ваучеры для
того, чтобы за счет их реализации или как-то иначе получить деньги и
присвоить их, т.е. обмануть вкладчиков? Или они собирались честно работать,
ни о каких обманах не помышляли, но по каким-то от них независящих
обстоятельствам у них это не получилось. По-видимому, следствие дало в ваше
распоряжение не очень много материалов. Положение у вас не простое. Тем не
менее, прошу вас ответить на вопросы.
Вопросы присяжным
1. Виновны ли подсудимые в хищении путем мошенничества?
2. Может они совершили лишь гражданское правонарушение?
3. Если виновны, то надо ли их наказывать лишением свободы?

Суждения 6 присяжных, признавших М. и С. виновными в хищении, но не
заслуживающими лишения свободы

Не было и попыток организации прибыльных предприятий, а проценты
платили - значит, обманывали.
5(охранник): Они изначально знали, что идут на обман, потому не
развивали свое предприятие. Но сажать не надо, пусть лучше отдают долги.
7(педагог): Они виновны в мошенничестве. Конечно, доказывать умысел
трудно. Но считаю, они не имели права заниматься таким делом, брать деньги
наобум, не имея серьезных проектов. Сажать их не надо.
12(портная): У них не было даже экономиста и иных толковых людей, с кем
можно советоваться, это уже доказывает, что они и не думали развиваться,
значит, собирались прожить обманом. Но сажать их не надо, потому что из зоны
люди возвращаются уродами.

Сужу по интуиции: это мошенники.
15 (геолог): На первый вопрос отвечаю "да", хотя доводы и защитника, и
обвинителя звучат не убедительно, нет достаточной информации, так что
отвечаю я просто на основе интуиции. Конечно, люди должны отвечать за свои
поступки, но не лишением свободы.

Свой фонд они не регистрировали,потому что и не собирались долго
работать и возвращать долги.
9 (безработная): Они виновны в мошенничестве, потому что не маленькие
дети. Когда создавали этот фонд, им было заведомо ясно, к чему это все
приведет. То, что они не зарегистрировали свой фонд, говорит о том, что
долго он существовать не собирался. Когда порядочные люди занимают у кого-то
деньги и если что-то не получается, то отдают свои, а здесь никто ничего
отдавать не собирался. Но я не считаю, что их надо лишать свободы, потому
что лучше от этого они не станут.
10 (пенсионер): Это было чистое мошенничество, с самого начала они
стали обманывать, пользуясь вымышленным именем своей организации. Но сажать
их не надо, потому что сейчас таких мошенников не сажают, да мы и сами
виноваты, что им верим.

Суждения 5 суровых присяжных, сказавших: "Виновны в хищении и
заслуживают лишения свободы"

2 и 3 (продавщица и рабочий): Виновны и заслуживают лишения свободы.
4(педагог): Они виновны и должны отвечать. Это ж не детский сад -
обманывать такое количество людей.
11(пенсионер): Их мошенничество доказывается нежеланием правильно
оформить свою организацию. Очевидно, что средств от ваучеров они получили
намного больше, чем выплатили и не желают их возвращать.
13(домохозяйка): Виновны и заслуживают лишения свободы. Почему? Во-
первых, фонд образовывался без начального капитала, наверное, для добывания
денег. Не отмечено ни одной попытки организовать какую-нибудь хозяйственную
деятельность, вложить куда-то эти ваучеры с целью получения прибыли. Ведь
вложение этих довольно приличных по тем временам сумм могло бы вполне
реально дать возможность рассчитаться. Эта организация была несомненной
пирамидой. А пирамида, это все-таки мошенничество. Почему эти люди должны
быть лишены свободы? Они не сделали хотя бы попытки рассчитаться со своими
вкладчиками. Все-таки надо иметь элементарную порядочность и отдать хотя бы
то, что ты взял. Поэтому остается наказывать только лишением свободы.

Суждения 4 присяжных, признавших невиновность в хищении

Нет доказательств умысла на обман.
1(бухгалтер): Обвинение не смогло представить убедительных
доказательств и потому осуждать их нельзя (презумпция невиновности).
8(продавщица): Они не виновны, потому что доказать умысел на
мошенничество невозможно. Кроме того, людям платили проценты. Обвинитель не
доказал, что деньги они тратили на себя, а лишь пользовался слухами.

Они хотели как лучше, но не получилось.
6(охранник): У этих ребят, наверное, позыв был деньги аккумулировать,
вложить куда-то потом и работать честно. Ну не получилось это у них, мало
какое бывает стечение обстоятельств. Опять таких фондов много развелось.
Конкуренция, естественно. Следствие ничего толком не установило ни про дачи,
ни про машины, одни слухи. Ну, задним умом мы можем понимать, что это могли
быть и подставные люди, и деньги через них могли утечь куда-нибудь
заграницу, но документы не представлены.
Нет обманутых. Все, включая государство, впали в авантюру, и спор между
ними должен разбирать гражданский суд.
14(инженер-геолог): "Тут мошенничества нет, а есть создание незаконного
фонда и неисполнение им обязательств, т.е. гражданское правонарушение. Я
видела много людей, которые с сияющими глазами ездили на юг, обогатившись на
этих фондах, на таких, как мы с вами. И была масса людей, получавших свои
30%. В то время это были хорошие деньги, и, значит, половина жителей этого
поселка просто обогатилась. Так что не стоит говорить об обманутых. Все
кинулись в эту авантюру, и авантюрными, считаю, был весь народ и
правительство. Могу говорить объективно, потому что свои ваучеры никуда не
сдала, они у меня дома.
Вердикт присяжных: Виновны в хищении (11 голосами против 4), не
заслуживают лишения свободы (10 голосами против 5).

Итоговый лист ИСП 27.11.1996 г.

ХарактеристикиГолоса
Профес-
сия
Воз-
раст
ПолОбразованиеВина в мошен-
ничестве
Гражд. нару-
шение
Лишение свободы
1Бухгалтер57жвысшеенетданет
2Продавец42жсреднееданетда
3Рабочий59мсред.техн.данетда
4Педагог36жср.спец.данетда
5Охранник35мсред.техн.данетнет
6Охранник36мср.спец.нетданет
7Педагог34жвысшееданетнет
8Продавец27жср.спец.нетданет
9Безработная46жвысшееданетнет
10Пенсионер63мсред.техн.данетнет
11Пенсионер58жсред.техн.данетда
12Портная24жсреднееданетнет
13Домохозяйка45жн.высшееданетда
14Инж.-геолог46жвысшеенетданет
15Геолог48мвысшееданетнет
Итого     да - 11
нет - 4
да - 4 нет - 11да - 5
нет - 10




предыдущая оглавление следующая


Лицензия Creative Commons
Все материалы сайта доступны по лицензии Creative Commons «Attribution» 4.0 Всемирная.