Том 12. Белоруссия и другое. 1982г.

Письмо Оли после прочтения записи "пятницы об антисемитизме"- ответ.

Лилечка! Я адресовала это письмо одному Вите, потому что, в первую очередь, все написанное относится именно к нему. Разделяя во многом его взгляды, ты в то же время живешь по принципу: "что муж ни сделает, то и хорошо". Мне это не кажется ни правильным, ни конструктивным. В этом смысле ваша семья представляет собой со стороны - микрослепок нашего общества, "нерушимый блок коммунистов и беспартийных". А вот я на вашем примере ясно вижу, как нужна стране оппозиция, чтобы ее развитие было прогрессивным, а не регрессивным. Разумеемся, все, что я высказала в письме Вите и тебе, это взгляд на вас в общественном смысле. Я намеренно не говорила о ваших многочисленных личных достоинствах, как и о своем отношении к вам в личном плане, т.к. думаю, что это вам и так ясно. Ведь нас связывает целых 15 лет дружбы. Достаточно трудных лет.

Очень хочу надеяться, что вы оба сумеете правильно меня понять.

Витя! Можешь представить, как близко приняла я к сердцу все случившееся, если решила тебе написать - при всей своей нелюбви к этому.

Я прочитала протокол последней "пятницы". Ну, что можно сказать об этом? Если коротко, то какая-то дикая каша из немногих верных, но примитивных суждений и откровенного вздора. Честно говоря, просто не представляю, что из этого можно вынести, и кого такое обсуждение может удовлетворить? Зато можно поставить галочку - мероприятие проведено, вопрос, которым ты "болел" (по твоим словам) 45 лет, обсужден, твое "излечение" началось, а на боли других можно не обращать внимания. Ведь запрещенных тем нет (кстати, в некоторых случаях ты делаешь исключения: вспомни, почвеннические, христианские темы, обсуждаемые на "первых пятницах", для людей, придерживающихся других взглядов, - табу, здесь ты и ультиматум принял, и с чувствами людей посчитался). Да, конечно, ты имеешь формальное право обсуждать любые вопросы, но имеешь ли ты на это моральное право? Ведь, следуя твоей логике, можно, например, обсудить проблему инвалидов. Пригласить всех желающих, в том числе и сторонников спартанских методов, и пусть они объяснят Егору и Ир.Вас., что его надо было сбросить со скалы еще в детстве, а он постарается их понять. А сможешь ли ты, тяжело здоровый человек с дубленой шкурой, когда-нибудь понять, что будут при этом чувствовать Егор или его мать? Но ведь запрещенных тем нет, и ты со своим догматизмом, наверное, никогда не захочешь уяснить, что есть такие больные или интимные вопросы, которые можно обсуждать с людьми только тет-а-тет, и есть такие больные и сложные вопросы, прежде чем обсуждать которые, надо очень много думать, читать и разговаривать с людьми по отдельности, и только потом (а может, и никогда) обсуждать их публично. Но это, если хочешь действительно разобраться. А имел ли ты моральное право вытаскивать на публичное обсуждение, да еще в таком виде (без привлечения и разбора фактов, без людей, продумавших и прочувствовавших все это), т.е. на обывательском уровне, для трепа, тему антисемитизма? Ведь на самом деле, ты никогда не "болел" еврейским вопросом. Твои поступки (фильм, тезисы, да и сама постановка темы), нагляднее твоих деклараций.

Что ты знаешь об этом? В лучшем случае ты спокойно раскладывал по чашам весов свои поверхностные знания и представления по этому вопросу. Чувствовал ли ты когда-нибудь сам (впрочем, что я спрашиваю?) или видел глаза ребенка, впервые узнавшего, что он еврей, а значит, не такой, как все, значит, изгой, значит, существо низшее и презираемое сверстниками (ведь только от таких сверстников мы это и узнаем) и ощутившего, что эта чудовищная истина непоправима, как и смерть? - Нет, потому что, когда тебя дразнили "жидом", ты-то знал, что это не так. А знаешь ли ты, что потом происходит с этим ребенком? Все, что я здесь говорю, относится к действительности, которую я знаю, т.е. к нашей стране и моему времени. Одни, особенно, более слабые и ранимые, начинают стыдиться этого, скрывать, подлаживаться к сверстникам (ведь в детстве хочется быть такими же, как все!), иногда - стесняться родителей, стесняться произносить вслух слово "еврей" (и это может остаться на всю жизнь). Или стремятся общаться только с себе подобными, чтобы остаться самими собой (а если ты в классе один такой?). Другие же, посильнее - из чувства протеста, отстаивая свое человеческое достоинство, начинают, наоборот культивировать в себе свои еврейские начала, гордиться своей национальностью, противопоставлять себя другим. Это особенно относится к людям с ярко выраженными еврейскими фамилиями и внешностью. Очевидно, именно этих ребят (которые потом становятся взрослыми) ты относишь к разряду сионистов?

Естественно, воспитание в семье значит много. Но ведь и родители прошли через это! Что же ты предлагаешь им делать, видя страдания своего ребенка? И, как никто, понимая их? Какая дикая нелепость за эти сломанные характеры и судьбы обвинять родителей, как сделал ты, а не госантисемитизм, служащий прекрасным удобрением для антисемитизма биологического!

Так, может, и начинать следовало бы с борьбы с государственным антисемитизмом и воспитания собственных русских детей? А знаешь, почему стала благом появившаяся в 60-е годы возможность эмиграции? Не столько из-за действительной возможности уехать - она-то как раз из-за физических и моральных трудностей, да и просто из-за нежелания большинства евреев, - мало что изменила в их положении в стране, вот только гос.антисемитизм стал еще свирепей, а из-за того, что слово "еврей" перестало быть стыдным, его стали произносить. Больше того, впервые, наверное, в истории евреям стали завидовать! Ведь не секрет, что под видом евреев из ненавистного им Союза уехали тысячи русских! Участились смешанные и фиктивные браки, люди, на 100% -русские, пытались отыскать в себе или придумать хоть каплю еврейской крови, а во многих случаях инициаторами отъезда становились именно русские мужья и жены.

И те еврейские мальчики и девочки, которые пришли к тебе в пятницу, к счастью, уже более уверены в себе, чем наше поколение. Но ведь то, что они пережили в детстве и переживают сейчас, и переживут в будущем, если не захотят уехать, осталось, как осталось и их неотъемлемое право жить здесь, но, если захотят, считать себя евреями и гордиться этим, и говорить на своем языке, и развивать свою культуру, и заключать браки друг с другом. Так же, как и люди других национальностей. И это их боль, что люди, даже такие, вроде бы, как и ты, не признают не только своей вины за все оскорбления и дискриминацию евреев (ведь принимаешь же ты на себя ответственность и вину за крымских татар или чехов, хотя сам в этом и не участвовал, но и такого естественного в нормальной стране и среди нормальных людей права, записанного, между прочим, в небезызвестной тебе Декларации Прав Человека. Почему же, выступая поборником прав любых нац. меньшинств, что было всегда в тебе очень симпатично, здесь ты так упорно ратуешь либо за ассимиляцию, либо за отъезд? Ассимиляция людей разных национальностей: процесс исторически неизбежный, но пусть он идет естественным путем. Не надо принимать подобных резолюций!

Но я отклонилась. Какую же цель преследовало пятничное обсуждение? Копаться всем, кому ни попадя (в т.ч. антисемитам) в этих незаживающих ранах? (Ведь, чтобы разговор имел хоть какой-нибудь смысл, он должен быть искренним). Может быть, ты всерьез думаешь, что человек захочет публично, да еще в присутствии чуждых ему людей, говорить о наболевшем, о своих истинных мыслях и чувствах? Да он, может, и наедине-то не захочет тебе об этом сказать. А что ты узнаешь и поймешь в этой ситуации? Зато горе и зло причинить можешь. И вообще - нельзя заставлять людей либо самообнажаться, либо самооправдываться. Это унизительно для них.

Неужели ты считаешь все это морально допустимым? Надо быть очень толстокожим и бескомпромиссным человеком, чтобы не только не понять такой элементарной вещи самому, но и не прислушаться к доводам и советам окружающих. Кстати, ультиматум тебе ставили только твои друзья-почвенники. Саша специально оговорил, что это не ультиматум, но не сказать, что он думает (причем, уже после того, так говорил тебе это наедине и пытался убедить), он не мог (кстати, сделать это должен был именно русский Саша), как в свое время ты не мог не написать по поводу Афганистана - знал, что не поможет, но где-то все же надежда теплилась, что вдруг хотя бы услышат. И другие "старые друзья" (во всяком случая, те, о ком я знаю) не пришли потому, что не захотели, не сочли этичным или хотя бы полезным подобное по форме и содержанию обсуждение. Такое тебе в голову не пришло? Как у тебя рука поднялась написать о них (т.е. о нас) такую гадость (что якобы испугались)?! Неужели ты и к дружбе так же не способен, как и к взаимопониманию? Вот так, походя, опорочить "подавляющее большинство старых друзей"! А перед Л... мне за тебя просто стыдно. У тебя не хватило не только такта, но и понимания, и уважения к давним и преданным твоим друзьям.

Ты очень изменился, Витя, и не стоит закрывать на это глаза. Но это уже о другом.

Неужели, ты действительно не понимаешь, что это не одно и то же - правда евреев и правда антисемитов? Или проблемы одних и других? Кстати, в порядке осуществления программы "поисков взаимопонимания" с антисемитами можешь созвать их на слет и сделать там доклад на тему: "Евреи - тоже люди»"

Интересно, что умом ты понимаешь, что антисемитизм в конце ХХ века - это плохо, в силу своего хорошего отношения к людям вообще - хорошо относишься и к евреям, с которыми сталкиваешься, но нечто биологическое в тебе сидит как заноза. И вот она-то и болит. А поскольку вытащить ее ты не можешь, и жить в разладе с самим собой не можешь (или не хочешь), то, как и в других случаях, начинаешь подтасовывать свои взгляды и убеждения под обстоятельства, которые оказались выше тебя.

Я писала это письмо целый рабочий день (при несданном плане!) У меня до сих пор дрожат руки. И, честно говоря, я не надеюсь, что ты признаешь (хотя бы частично) свою неправоту или что-нибудь поймешь. Зачем же я пишу? Не знаю. Наверно, из потребности не промолчать. Мы всегда шли с тобой в одном направлении, вот только ты был намного впереди. А сейчас мне кажется, ты остался сзади. Но, что самое грустное -нас разделяет перекресток. В каком направлении ты пойдешь дальше?

Тяжело тебе об этом писать, но тот единственный компромисс, на который ты согласился, оказался сильнее тебя. Что это - вред компромиссов вообще, или то, что произошло, все-таки называется иначе? Не знаю. Но ясно вижу, что твой опыт печален и не поучителен. Вернее, отрицательный опыт - тоже опыт. Но не стоит, я думаю, предлагать его другим.

И последнее. В 80-м году у тебя было очень много друзей. Они были с тобой и до тюрьмы, и после. А сейчас с каждым годом их становится меньше. Почему? Ты об этом беспристрастно думал? Глядел на себя со стороны? И действительно считаешь, что ты прав один? Честно говоря, твой нимб "мученика между двумя стульями" сочувствия не вызывает. Не всегда (далеко не всегда!) нужно, и даже можно, соединять несоединимое (вот как, например, евреев и антисемитов). Часто это бессмысленно, а иногда и аморально.

Витя! Мне трудно было бы все это сказать тебе в глаза. Помешало бы чувство деликатности. И твое обаяние. Но когда я тебя не вижу, то снова и снова прокручиваю диалоги с тобой, вернее, монологи. Хорошо, что, наконец, написала. Я считаю себя твоим другом (несмотря на все выпады), потому и решилась. Иначе проще было бы промолчать.

Вспомни, лучшие русские писатели задавались вопросом: стоит ли счастье человечества одной слезинки одного ребенка? Твой ответ - ответ твердокаменного большевика: принцип (разумеется, ради счастья человечества) дороже человеческой боли, дороже дружбы. Что на это скажешь?

Ты знаешь, что значительная часть моей крови - еврейская. И все проблемы (может, несколько в смягченном виде) я испытала на себе. Но, в силу, видимо, каких-то специфических особенностей характера, мое отношение ко многим вещам наднационально. По своим убеждениям и мироощущению я, наверное, космополитка, и верю, что будущее принадлежит гражданам Человечества, но при этом я признаю право каждого человека на национальное самосознание, в какой бы стране он ни жил. В то же время, я всегда однозначно буду на стороне гонимых и страдающих - евреев, пока есть антисемиты (и не из-за своей крови, а по убеждению), диссидентов (несмотря на их ошибки и заблуждения), пока они подвергаются преследованиям властей. И только это считаю моральным. Но ведь такова и традиция настоящих русских интеллигентов.

Я не жду от тебя ответа. Хотелось бы, чтобы ты хотя бы задумался над моими многочисленными вопросами.С письмом можешь поступить по своему усмотрению. Оля.

Р.S. По сути поставленных тобой "пятничных вопросов" могу сказать, что они некорректны и лишены логики, а твои ответы, хоть ты и считаешь их центристскими и либеральными, в каких-то аспектах даже правее официальных государственных. Но об этом я могу поговорить с тобой отдельно. Общее впечатление - ужасная поверхностность. Оля 4.04.1984

Попытка ответа Оле.

Оля, мне трудно отвечать, тем более, что ответа не ждут. Кажется, это первое твое письмо ко мне за 15 лет (может, и последнее), оно как бы подводит итог нашим отношениям, "достаточно трудным", начиная с 1980 года. Да еще огромная тема еврейского вопроса, антисемитизма - в вечности и современности. Но я не мог не оставить твое письмо в нашем архиве, не сделав доступным для друзей - иное было бы вами расценено как трусость, или еще хуже - как покорное согласие. А значит, нужен и ответ. Не нужный тебе, но нужный мне. Не собранный, раздерганный от обид и тем, но друзья, которым это важно, разберутся, если захотят разбираться.

Начну с первой темы, ставшей "последней каплей" твоего терпения, с моего антисемитизма, а еще вернее, с моего отказа отменить обсуждение темы антисемитизма. Оставим пока "выпады" в стороне. Сама знаешь, на выпады не отвечают, их только оценивают как симптом. Начнем с содержательных доводов.

Первый из них - я не имею морального права обсуждать тему антисемитизма (чуть позже ты скажешь, что я не имею возможности на собственные убеждения в этой части, как не еврей), так же как не имею права вести дискуссию о проблемах жизни инвалидов в присутствии их самих и сторонников их уничтожения (сам будучи "тяжело здоровым"). Следовательно, только евреи, страдавшие от антисемитизма, имеют право иметь убеждения по этой теме и обсуждать ее - остальным предоставляется выбор: поддержать безоговорочно убеждения гонимых евреев и выработанные ими меры борьбы с антисемитизмом, или - поставить себя самих в число антисемитов, т.е. людей с биологическими недостатками, короче, недочеловеков, по крайней мере, подвергнуть себя моральному уничтожению.

Я отвергаю этот твой довод. Удивляюсь, как ты на него решилась, зная, что в нашем обсуждении были заранее исключены оскорбительные варианты физического уничтожения евреев или антисемитов? Зная, что людей, которым больно воспринимать не свою точку зрения, слышать о ней, мы заранее не приглашали на обсуждение. Зная, что сравнение евреев с инвалидами просто смехотворно - как же ты решилась на такой довод? И где твоя корректность, которую ты с такой неподражаемой важностью требуешь у меня?

Впрочем, прости, это из области ответа на выпад, а мне хочется говорить с тобой по существу. ... Так вот, не могу согласиться с твоим требованием, что проблему антисемитизма могут обсуждать и решать только евреи, или только антисемиты. Проблема антисемитизма, еврейский вопрос - это касается и евреев, и неевреев, это наша общая проблема, и решать ее надо сообща - и только равноправно, как равные люди, не забывая вин и бед друг друга, изживая, избывая их вместе. Евреи и неевреи, даже сионисты и антисемиты - вместе раскрывая и изживая обиды друг на друга и становятся близкими и родными, едиными людьми.

Даже если ты права, и евреи пережили за свою историю и жизнь каждого гораздо больше несчастий и обид, чем неевреи, то все равно, проблема ухода антисемитизма, т.е. примирения евреев и неевреев, не может быть односторонней, только обоюдной. Убежден, что если желать разрешения этой проблемы - то идти можно только так, моим, центристским, как ты говоришь, путем взаимоуважения и понимания. Все остальные варианты решения короче или длиннее (ограничения евреев, или воспитания у русских вечной вины, и, значит, покорности перед евреями), но сваливаются, в конце концов, к крайностям взаимоуничтожения. Об этом я уже говорил Саше: его отказ разговаривать со всеми, якобы антисемитами, его упор на презрение и моральное третирование - ведет к обратной реакции на уничтожение, к пулеметам, является одним из источников антисемитской враждебности неевреев.

Собственно, и наша последняя размолвка, когда меня ты записала в биологические антисемиты - только из-за того, что я не могу отказаться от разговора и разбора доводов своих хороших знакомых и родственников, якобы антисемитов, не могу их предать.

Согласиться с Сашей и тобой в этом - для меня означает согласие с неизбежностью очередного, а может, и тотального взаимоуничтожения, в которой я, по закону происхождения и не интеллигентным предпочтениям, обязан быть на стороне неевреев. Да, да, не ужасайся: если будут уничтожать антисемитов, как нелюдей, я буду сопротивляться. Впрочем, я хотел, чтобы ты ужаснулась, но не тому, что я окажусь в нечеловеческой ситуации не на твоей стороне, а тому, что взращивание ненависти к "антисемитизму", который вы так принципиально поддерживаете, кончится человеческим самоуничтожением. Видимо, именно такой исход будет "осмысленным и моральным" (я тут вспомнил твой тезис: "Соединять несоединимое, как, например, евреев и антисемитов, - часто бессмысленно, а иногда и аморально").

...В разговорах с еврейскими друзьями меня всегда больше всего трогали рассказы об унижениях, которые терпят еврейские дети (вернее, терпели), или я не прав? Хотя ты мне безапелляционно приписала ответ какого-то неведомого "твердокаменного, что "счастье человечества выше слезинки ребенка" (кстати, допустив типичнейшую для интеллигента ошибку - от счастья человечества из-за неотомщенной слезинки ребенка отказывается не писатель Достоевский, а его отрицательный герой Иван Карамазов, умствующий и неверующий, он-то и оказывается со своей местью и возвращением Богу билета в рай - в лапах черта), но именно этот вопрос: "Даже если евреи плохие и ненавидят русских, то чем виновны невинные дети?" - был у меня в разговорах с антисемитами главным неотразимым доводом... Никто не мог его отклонить. И пусть мне приводят десятки, тысячи, миллионы - "фактов", как "евреи эксплуатируют и зажимают русских", пусть доказывают эти факты, пусть они даже случаются со мной самим, или с людьми, которым я безусловно верю, как себе - никакие эти факты не отменят моего "твердокаменного вопроса": "А чем виноваты еврейские дети? Почему они должны быть ограничены и страдать?"

(Кстати, это и пояснение, почему я отказывался в проблеме "антисемитизма" от разбора "фактов" и судилища - они только способны утопить простые человеческие выяснения отношений)... Упирая на необходимость разбора "фактов", ты и Саша одновременно отказываетесь выслушивать от антисемитов их "факты". Вы просто не желаете слушать возможных оппонентов, не желаете слушать "чужую правду"... Но в таких условиях, даже не юристу, понятно, что объективного суда и суждения быть не может, может быть только судилище.

Ты удивляешься: "Неужели ты действительно не понимаешь, что это не одно и то же - правда евреев и правда антисемитов? Или проблемы одних и других?

А ведь этих "чужих фактов" и этой "чужой правды" - до черта! И страданий, мучений - тоже (вроде трагедии палестинцев). Ты их, наверное, тоже знаешь, но закрываешь глаза, а я глаза закрывать на это не могу, ведь потомок Хама, а не Яфета. Знаю, что слушать не будешь, но я все равно скажу. Да, евреев в последнюю войну погибло очень много - 6 млн. Но ведь не евреев погибло почти в 8 раз больше, конечно - не от евреев, а от немецких фашистов, ушибленных ненавистью к евреям. Так кто взрастил эту ненависть и уничтожение десятков миллионов?

Ладно, ты так ставить вопрос не хочешь. По тебе, виноваты, наверное, только те, кто в Германии 20-х годов пытался разрешать противоречия миром, а не стрелял антисемитов на корню. Задавили бы их силой - и не было б фашизма...

Ну, а как быть с нашей страной, где антисемитизм подавлялся в20-30-х годах именно силой, как страшное преступление? Конечно, справедливо. Но как легко мы забываем, что в те 20-30-е годы правильной борьбы с антисемитизмом происходило уничтожение миллионов ''раскулаченных крестьян", почти тотального наступления "безбожия" на православную церковь, и прочие деяния руководства, в котором несоизмеримо большую роль играли революционные евреи. Почему, охотно вспоминая о государственном антисемитизме в прошлом, ссылаясь на кампанию против космополитов в 50-х годах, мы не желаем и слушать о неизмеримо большем количестве жертв довоенного террора, на ненависти к которому и вырос низовой антисемитизм, послевоенный.

Почему, говоря о необходимости русских признать свою вину за антисемитизм, свой и предков, евреи не желают даже подумать и вслух признать о вине своих предков, за террор 20-30-х годов? Почему само предположение, что евреи в чем-то могут быть виноваты, сходу объявляется антисемитизмом.

В "Круге первом" Солженицына описываются переживания офицера МГБ, в пору борьбы с космополитизмом попавшего, как еврей, в разряд "гонимых". Он вспоминает, как в школе он клеймил как антисемита русского мальчишку из школы как пионер, разузнал, что тот - сын бывшего попа, и его изгнали из пионеров и школы. Но, это, кажется, единственный пример, как еврей ощутил тесную связь между 30-ми и 50-ми годами, за страдания своего ребенка в школе почувствовал свою личную вину за страдания русского ребенка в 30-е годы. Но и это - литература. В жизни случаи таких раскаяний я не встречал. И это очень печально, это свидетельство справедливости утверждения, что евреи до сих пор сохранили убеждение в своей национальной безгрешности, богоизбранности, превосходства над другими... Впрочем, недавно у нас еврей Юра признал "вину за антисемитизм", но в какой форме? - Он сказал: "Да, это мы виноваты в антисемитизме европейцев - мы их недовоспитали" Все ясно: есть народ-воспитатель, и есть воспитуемые, или, к сожалению, недовоспитанные народы. О каком же тут равенстве может идти речь?

Оля, я пишу и мне кажется, что тебе будет это просто странно читать, раз ты способна, даже в издевку, предложить мне обсуждение с антисемитами темы: "Евреи - тоже люди". Ты имеешь совершенно превратное представление об этих людях. Насколько я знаю, "антисемитам" не надо доказывать, что "евреи - люди". Им надо скорее доказывать, что евреи - не сверхлюди. Это скорее комплекс ненависти негра к белому, чем наоборот...

А впрочем, ты ничего этого знать не желаешь. Для тебя нет низового, социально обусловленного антисемитизма, есть лишь удобная схема из прирожденного, биологического антисемитизма, поощряемого и, мол, взращиваемого гос.антисемитизмом. Неверная, оскорбительная схема, позорная для того, кто ее отстаивает, ибо я считаю позорным в XX веке наклеивать на социально-психологические явления, как антисемитизм и нац. отчуждение - биологические, расистские ярлыки, пахнущие "недочеловеками", а потом и расстрелами в яме... Если эти твои представления проистекают из древнеиудейской спеси (по М.Семашко) о богоизбранности своей, то спорить бесполезно, если - из-за твоих детских обид и комплексов - то давай сообща разбираться в наших комплексах. Ведь по Фрейду только психоанализ, открытое выявление другому своих потаенных и неосознанных подозрений и комплексов, помогает излечению от страхов, подозрительности, неврозов. Хочешь по-настоящему излечения, избавления от антисемитизма всех нас - давай разбираться вместе, не отвергая моей дружбы, человека, способного не только встать на сторону гонимых евреев, но и слышать боли и страхи гонимых не евреев (гоев - так, кажется, зовет их Юра?), вспомнить о десятилетиях страданий невинных детей русских священников, о столетиях унижений украинских и белорусских хлопов... Но нет, ты не хочешь! Ты и Саша даже протестуете против того, чтобы я разбирался в этом с другими людьми, более молодыми и, наверное, более здоровыми евреями... Но как я могу помочь тебе? Как?

Да, я понимаю, в детстве переносить обиды и отверженность очень тяжело. Обида на весь мир захлестывает. Но что ты скажешь, если, и встав взрослым, человек продолжает хранить свои "не отомщенные детские слезки". Неужели ты никогда не сможешь стать выше, стать взрослым человеком?

Все же попробуй, допусти хотя бы на миг, что и ты можешь ошибаться, даже в качестве человека еврейской крови... Подумай, например, как больно может ранить хотя бы слово "биологический", которое Вы так полюбили употреблять в разговоре с нами (Лиля до сих пор не может забыть этого слова, сказанного в 1980 году). Ведь ты до сих пор искренне считаешь меня своим другом, ценишь и болеешь этой дружбой - последним доказательством которой стало твое письмо - а так спокойно, почти естественно толкуешь о моем биологическом антисемитизме, т.е. о недочеловечестве... Но как же так? Да зачем же разговаривать с биологическим антисемитом, ведь это бессмысленно по определению, ведь разговорами шимпанзе не сделаешь англичанином? Что за нескладуха?

Не знаю, как ты ее объяснишь, но мне видится два варианта: 1) ты на самом деле ни в какой биологический антисемитизм не веришь, а применяешь его в качестве ругательной метафоры, для воспитательного воздействия. Эффект, действительно, "бронебойный" - но в совершенно обратную сторону, надеясь, что, как только я "перевоспитаюсь" под страхом оказаться среди горилл, так и о термине этом можно забыть, или 2) ты, действительно, веришь в существование биологического антисемитизма, присущего, видимо, массе неевреев, но отдельных представителей которых можно перевоспитать методами психологического давления и переубеждения. При этом врожденный антисемитизм, конечно, не исчезнет (по определению), но будет подавлен, загнан внутрь подкорки под гнетом вечной мины, и такую особь можно будет условно считать нормальным человеком... Оба варианта плохие, но второй для меня много хуже. Но, кажется, ты держишься именно второго убеждения о нашей принципиальной, биологической неравноценности - и я просто не знаю, как можно дружить в таком случае - только разве на правах собаки, которая, как известно, "друг человека"... Я, во всяком случае, таким другом быть не хочу, а людей с расистскими предрассудками считаю немножко "духовными инвалидами"... Ты можешь не менять этих своих убеждений, мы будем продолжать дружить, но ты должна знать, что к твоим "биологизмам" я отношусь с негодованием.

Но, допустим, мы разберемся с тобой и будем продолжать общение в той части, где еще нет разъедающего взаимоубеждения в биологической или духовной неполноценности друг друга... Однако, гораздо страшнее, что слово "биологический антисемит" ты можешь употребить не только к другу, близкому человеку, но и множеству чужих людей, холодно, с презрением или ненавистью, а по сути - столь же несправедливо, как и ко мне. И эти люди, не связанные дружбой с тобой, конечно же, на презрение и высокомерие ответят -злобой, яростью, классическим антисемитизмом. Вот кто рассадник ненависти! Вот где, в твоих "биологизмах", в прежней "богоизбранности" - корень и главный исток антисемитизма, и даже смертных рвов!

Неужели ты так и останешься обиженным ребенком, не выдающим, какое зло он творит и родственникам, и друзьям, и всему миру?

И поощрять в тебе эту ненависть, это высокомерие и обиды, я не могу. Согласиться в этом для меня равносильно согласию на пулеметы, на предательство и евреев, и не евреев. И запрещать мне высказывать свободно это убеждение хотя бы в своем доме - бесполезно...

Сначала я думал убеждать тебя отказаться от слова "биологическое", как расистского и фашистского, по сути, потом решил - не буду, убедить тебя невозможно, но и от твоей дружбы я сам отказаться не могу. Поэтому просто давай считать в этом пункте наши отношения выясненными, как отношения взаимного неуважения. Будем держаться за то общее, что у нас еще есть, и надеяться на уроки жизни...

Аналогичное предложение у меня и к нашему общему другу Я.И. Когда-то я долго приставал к нему с вопросом: признает ли он равенство чукчи и англичанина, втайне надеясь, что при положительном ответе я добьюсь согласия и на равенство украинцев с евреями. Однако, положительного ответа я не получил. Мало того, с оговорками, но было сказано, что еврейский народ - выше всех прочих. Стало ясно и... грустно. В письме вам и ему о "Германии" я сделал еще одну попытку убедить, что с высшей точки зрения я, как украинец, равен вам, как евреям, "потомок Хама равен потомкам Яфета", но ответ получил лишь вежливое недоумение. Вы соглашаетесь принять меня равным себе, только если я откажусь от своего родства с "потомками Хама". Но этого, надеюсь, никогда не будет, а значит, давайте условимся: мы не уважаем друг друга в этом плане, и в общении обходим эти темы. Но я буду знать, что не уважаю расизм и "биологическую" спесь у некоторых своих друзей, безусловно признавая равенство евреев, русских, чукчей, англичан и т.п., а вы тешьтесь своим убеждением о биологическом антисемитизме и недочеловечности почти у всех нееврейских народов... Точка.

Еще несколько замечаний по еврейской теме, по ходу твоего письма.

1) Твой отзыв о нашей "еврейской пятнице" - дикая каша из немногих верных, не примитивных суждений, и откровенного вздора, оскорбительного для всех присутствующих, включая и большинство - еврейскую молодежь, в еще большей степени оскорбляет тебя саму. Но ты сама выбрала себе наказание за него, он останется у нас напоминанием.

2) Никаких "ультиматумов" от "почвенников" нам никогда не было, эту выдумку я уже много раз опровергал, ты повторяешь ее снова. Тем более, никто не требовал от меня что-то не показывать и не обсуждать, кроме вас и Я.И.

3) Под словом "сионист", как мне кажется, чаще всего понимают человека, одержимого идеей еврейской богоизбранности, исключительности, превосходства над всеми прочими. Их я хотел бы отличать от добропорядочных еврейских националистов, убежденных в равноправии евреев с иными народами. В современной еврейской молодежи есть и те, и другие.

4) Никаких родителей я не обвинял, не надо передергивать. Но и от ответственности за свой выбор не уйдешь. А для этого надо разбираться, что лучше.

5) Что ты понимаешь конкретно под "борьбой с антисемитизмом и воспитанием собственных детей"? То, что ты называешь "гос.антисемитизмом", на мой взгляд, лишь вторичная реакция и уступка антисемитизму низовому. Не в нем дело, хотя и зла от чиновников-кадровиков не мало. И стыда благополучных "неевреев", вроде меня - тоже. Я писал об отмене графы "национальность" в паспорте. Но не только не получил ответа от властей, но даже поддержки от части евреев в пятницу... С кем же бороться, и как?

Что касается воспитания русских детей, то в чем виноваты мои дети, что в них должно быть чувство вины перед евреями? Вина за любую несправедливость к другому, когда тебя не трогают, а ты молчишь - вот это да! Но не только к евреям, а во всяких случаях, во всех, откуда бы ни шла несправедливость.

6) Как и ты, я считаю, что "ассимиляция людей разных национальностей" (добавлю - вместе живущих) - процесс исторически неизбежный, и, конечно же, пусть он идет естественным путем. Конечно же, только естественным, ненасильственным путем. Иначе и ассимиляции не будет. Но не согласен, что об этом не следует говорить. Раз существует настроение нетерпимости к смешанным бракам, отчуждения, как с антисемитских, так и с сионистских позиций, то им и следует противопоставлять атмосферу благоприятствования смешанных браков - именно для естественности и счастья конкретных людей.

7) Да, мне нравятся все естественные нац.меньшинства. Но мне не нравится, когда высшее сословие отделяется от простых людей в качестве отдельной нации. Как, например, украинская и белорусская шляхта, становившаяся поляками, или русские баре, становившиеся почти французами, или интеллигенты, отделяющие себя от прочих званием еврея. Возникновение таких "высших" наций мне никогда не нравилось. Не нравится, когда социальные перегородки становятся национальными, и возникает почва для национал-социализма.

8) Теперь про то, почему "не пришло большинство старых друзей", самое "патетическое" в твоем письме: "такая гадость", "мне стыдно за тебя"... Но стыдно должно быть Саше за его внушение, и тебе, Оле, за то, что повторяешь уже проясненное повторно по телефону с Сашей.

А, впрочем, обратимся к самому протоколу. Вот эта фраза: "Подавляющее большинство старых друзей, особенно после специального внушения Саши об "антисемитском, обывательском и, возможно, небезопасном характере предстоящего вечера" не решились придти..." Ни ты, ни Саша не опровергаете правильность моей записи (на слух) Сашиного заявления. Меня оно сильно задело, оскорбило и своей очевидной несправедливостью, и своей нарочитостью, нагромождением разных, даже противоречивых, но ужасных определений - лишь бы запугать, лишь бы никто не пришел. И обывательский, и небезопасный сразу, да еще и антисемитский. Полный кошмар. А на деле - все неправда, не исключая и безопасности (она была не ниже, чем во всех иных случаях и вечерах у нас).

Дальше я констатирую: многие не пришли, потому что "не решились" пренебречь Сашиным советом - не ходить на антисемитский, обывательский и небезопасный вечер. Вот и все, что сказано. Где же тут упор на "испугались"? Это только твоя интерпретация и желание "оскорбиться" за себя и всех остальных. Помешать тебе в этом я не в силах, но сам я тут ни при чем. Убежден, что никто и не думал "бояться властей" за приход к нам в тот вечер - чушь какая-то - а решиться преступить Сашин, если не ультиматум, то серьезное предупреждение, решились очень немногие из слышавших его. Мы - из этих немногих.

В случившемся недоразумении виноват, прежде всего, Саша, обратившийся ко всем с предупреждением о "небезопасности" (хотя теперь он говорит, что имел в виду только молодежь, но мало ли, что он имел в виду про себя) и тем связавший неприход с опасением за личную безопасность. Его и ругай за неловкость и оскорбление всех не пришедших. И еще себя - за то, что поднимаешь шум, вместо того, чтобы благоразумно не ворошить ошибку мужа. Что касается намеренности резких слов (от Саши я услышал просто брань), то меня они трогают мало, но в памяти, к сожалению, остаются...

А теперь вторая и, может, еще более существенная для наших отношений тема - о том, что я "сильно изменился" после компромисса в тюрьме в 1980 г., и что сейчас нас "разделяет перекресток" - на котором мы, видимо, расходимся в разные стороны. Раньше шли впереди, теперь я "остался сзади", что я, "как и в других случаях, начинаю подтасовывать свои взгляды и убеждения под обстоятельства, которые оказались выше меня"... И так далее.

Но довольно. Может, действительно, перекресток, и нам надо расстаться, прервать отношения, ставшие искусственными... Не спеши с решением, подумай еще раз, но, подумав и взвесив, все же решай: или мы расстаемся, или ты признаешь во мне человека, равного себе самому, со своими убеждениями.

Согласен, что в наших пятнадцатилетних отношениях переломным был 1980 год. Только мне по-иному видятся все эти 15 лет. На самом деле мы всегда во многом придерживались разных убеждений. Можно перечислять многое: и положительное мое отношение к палестинцам (вы много раз об этом слышали хотя бы их фильма "Крым" 1973), и критическое отношение к нравственному экстремизму "Жить не по лжи" Солженицына, и мои буржуазно-коммунистические убеждения - неприемлемые для вас в обоих смыслах, и мое отвращение к потребительству интеллигенции (вспомни споры в "экономической дискуссии"), и сугубо отрицательное отношение к модной и сейчас "теории двоемыслия", (по канонам которой ты судишь сейчас и меня) и т.д. и т.п. И со всеми этими различиями мы мирились. Тогда я думал - просто по естественному чувству уважения к независимому мнению другого человека... Оказывается, нет. Видимо, вы просто мирились с этими моими взглядами, как с временными несообразностями, "прощали" мне несогласные с вашими взгляды - за активность в самиздате, за участие в открытом правозащитничестве, за опасность... В то время ко мне трудно было применить теорию двоемыслия, объясняя мои инакие взгляды - приспособлением к властям из-за неосознанного страха перед ними.

После выхода из тюрьмы в 80-м году мое положение в ваших глазах круто изменилось. И дело не только в моем компромиссе. Вы прекрасно знаете, что нa суде я практически не изменял ни друзьям, ни "Поискам" или "Хронике", ни убеждениям. Своим убеждениям. Может, потому и решились на продолжение дружбы, хотя я прекрасно помню и понимаю ваши сентябрьские недоумения и колебания. Вы решились на продолжение дружбы в трудный для меня момент, и я буду всегда признателен за это, как и другим своим друзьям.

Но вот проходит время, выясняется, что мои особые (в смысле - различные с типичным диссидентством) взгляды не меняются, и в условном смысле даже признаются властями, терпятся ими. Ведь именно благодаря установке на лояльность оппозиции, на личное отмежевание от безусловной поддержки Запада, стал возможен мой компромисс и существование дома. Вместе с тем, практически прекращается классическое правозащитничество. Выстроить в этих условиях линию жизни лояльного и открытого оппозиционера очень трудно, особенно без помощи и участия друзей. Но для участия необходимо многое, и, прежде всего - вера в такую гражданственность. У вас такой веры, очевидно, нет. Вам понятны только прежние диссиденты. Мои же убеждения видятся теперь не просто чудачеством, a изменой. Моя взвешенная и уважительная критика, необходимая для обоснования лояльной оппозиции, вами ощущается как "предательский удар в спину", как "пятая колонна"... Наверное, так. У вас однолинейная логика узкопартийного типа, допускающая существование лишь двух типов людей: мы - или они, враги; кто не с нами, тот против нас, восточная круговерть...

Вполне понимаю и сочувствую даже трудности вашего положения, связанного, с одной стороны, дружбой с человеком, отчаянно отстаивающим свою "особую", лояльно-оппозиционную позицию, а, с другой стороны - включенностью в околодиссидентский мир симпатий прежнему, ориентированному на мир диссидентству. Очевидно, что ни на разрыв отношений, ни на согласие с моими взглядами в этой части вы пока не идете. Но не идете и на открытое фиксирование наших отношений по принципу: один верующий, другой - нет; один - кадет, другой - эсдек, дружбе это не мешает... Такая веротерпимость выше вашего понимания. Вы предпочитаете надеяться, что со временем я исправлюсь и поменяю свои "неверные взгляды". Раньше, до 1980г., вы мне их прощали, теперь же предпочитаете воздействовать не так идейным, сколько моральным давлением - через гнусную теорию двоемыслия... Ругань Я.И., демонстративные предостережения Саши, даже твое письмо, это попытки перевоспитания - не убеждением, так позорными ссылками на зависимость от страха - а с другой стороны, неспособность компромисса с друзьями и т.д. Давление же со стороны друзей я перечеркиваю сразу, с негодованием. Даже под страхом потерять друзей. У меня нет другого выхода. Если я не отвергну моральный диктат доводов о моем якобы двоемыслии во всем, что кажется друзьям неверным, то меня просто не будет, как мыслящего человека. Будет только манекен - двойник мыслей Я.И., трусливая кукла из страха не угодить друзьям. Это ты называешь "компромиссом с друзьями"? Но почему он такой односторонний? Почему-то нет речи о том, что ты или Саша изменил свои взгляды в чем-то, или кого-то не принимал дома, или не обсуждал какую-то тему в мое отсутствие... Ко мне же эти требования идут постоянно. Почему? Почему в тюрьме от меня требовали компромисса в смысле заявления на суде и в печати, а вот друзья - требуют цензуры, иных убеждений даже дома... Но если я пойду на такую сделку с совестью под давлением друзей, хватит ли мне сил выстаивать перед давлением власти, у которой сил, вроде, побольше?

Да, у меня были компромиссы - не в убеждениях, а в "проявлениях публичных". Одно из них - заявление в суде, которое, в конечном счете, я все же истолковал в своем духе. Второй: исключением из показа фильма "Наши пансионаты". Ваши и Я.И. настойчивые советы в этом духе я отверг, но с недвусмысленным предупреждающим намеком "коллеги следователя" предпочел согласиться. Вы были удовлетворены, но это был компромисс не с друзьями, а с властями...

Сразу оговорюсь: на мой взгляд, компромиссы с друзьями все же возможны - но в совместных действиях или, например, в публичных совместных заявлениях "Поисков". К сожалению, практика была очень далека от этого правила... Но хватит.

Подытоживая, повторюсь: действительно, мы на перекрестке, и надо выбирать -либо расстаться со мной (хотя бы в общественном, а не личном плане), либо признать во мне независимого человека, имеющего право на отличные от твоих убеждения. Был бы рад второму выбору. И тогда риторические вопросы типа: (неужели все друзья не правы, один ты прав?) окажутся пустыми. Станет ясно, что каждый человек свою правду сообразует не с мнением друзей или властей, а со всем миром, как он его видит. Пусть даже он будет и один в своем взгляде.

Мне выбирать нечего, направление мое определено уже давно, хотя сама дорога тяжела и непонятна, и вряд ли я дойду до цели. Хватило бы сил и ума до конца жизни угадывать повороты этой дороги, и не сильно сбиваться. Остальное волнует все меньше. Шкура от самолюбия почти избавлена. Твои "пятая колонна в диссидентстве", что-то вроде "предательства", "нимб мученика между двумя стульями", "бессмысленно", "аморально" и т.д. и т.п. - кажутся скорее смешными, чем болезненными. Неужели этим можно меня вытереть, уничтожить? Поздно, милая Оля, поздно - ни "коллеге следователя", ни тебе...

Ты говоришь - друзья уходят. Да, уходят... даже если уйдут все, останутся дети, останется мир и мир в душе, а для стариков, думаю, это важнее. А потом, ведь неправда, мы не чувствуем одиночества. Приходит молодежь - они не могут уже стать с нами друзьями, но они ищут, они уверены в себе, и им интересно. Я уже писал, каким праздником была для меня возмутившая тебя "антисемитская" пятница, на которой больше всего было еврейской думающей и не комплексующей молодежи. И они меня воспринимали совсем не как антисемита. А послушайся я вас, может, и не пробился бы на такой уровень понимания такими людьми. Нет, я не жалею о том, что устоял в нашей ссоре...

Вот, кажется, и все в ответ обо мне. А в заключение позволь чуть о тебе. Прекрасное твое намерение быть всегда на стороне гонимых и страждущих - евреев, пока есть антисемиты; диссидентов, пока их преследуют. Но только почему не всех гонимых и страждущих? Почему только евреям и диссидентам? И куда деть гонимых и страждущих палестинцев? А как быть с преследуемыми в ЮАР и Лат.Америке коммунистами и левыми? А от доводов "антисемитов" и государства-гонителя - отвернуться, даже не выслушивая? Только это ты считаешь моральным, достойным настоящего русского интеллигента?

И, наконец, к твоей оценке моих ответов по "антисемитизму": Оля, пожалуйста, не учись дурной привычке пустопорожних, якобы научных и профессиональных оценок, всяких этих "некорректны", "лишены логики", "поверхностны" - без всяких на то обоснований. Они никого не красят - тебя в особенности Виктор. 25.4.1984г.

.


Лицензия Creative Commons
Все материалы сайта доступны по лицензии Creative Commons «Attribution» 4.0 Всемирная.